– Николай, а тебе не кажется, что здесь значительно потеплело после отключения вентиляции? Наверное, выдыхаемый нами углекислый газ повысил температуру в помещении, да так, что у меня уже вся спина взмокла. Не знаю, как ты, а я раздеваюсь. Кстати, забыл тебя спросить. Ты заметил время, когда нас заперли?
– Да, – негромко отозвался Томилин, снимая вслед за Алексеем пиджак. – Мы оказались в этой мышеловке в 16:17. С тех пор прошло четыре часа восемнадцать минут. Какие будут предложения?
– Давай разместимся возле той стены, а то, по правде сказать, у меня уже и спина заболела, и ноги затекли.
Томилин без слов согласился с предложением товарища, и вскоре они разместились на полу, подложив под себя пальто Алексея.
Вытянувшись во весь рост, Алексей мечтательно произнёс:
– А я бы не отказался чего-нибудь поесть.
Томилин сочувственно посмотрел на него:
– К сожалению, могу предложить только жевательную резинку, которая затерялась у меня в кармане. Дать тебе?
– Да нет, Коля. Это я так, просто сказал, чтобы тебя немного расшевелить. Ты не дрейфь, дружище, как-нибудь прорвёмся!
– Не знаю, не знаю, – скептически отозвался Томилин, задумчиво глядя в потолок…
Так они и лежали, каждый думая о своём. И невдомёк им было знать, что в это самое время, в далёких северных широтах, там, где на секретных картах ФСБ была обозначена «Зона № 13», начали происходить события поистине планетарного масштаба.
Из оперативной сводки Министерства обороны Российской Федерации за 15 октября 2013 года.
Томилин задремал, а Алексей продолжал обдумывать сложившуюся ситуацию. Он понимал, что причиной провала стала его банальная невнимательность и самоуверенность. Он пренебрёг всеми мыслимыми и немыслимыми законами магической безопасности, и расплата пришла незамедлительно. Она пришла в образе колдуна Кроули, который заманил его в эту каменную ловушку и намеревается сейчас отобрать у него Священное Копьё. И он, последний потомок рода Бурмистровых, не может ему противостоять, поскольку из-за своей беспечности полностью лишился своего божественного дара. Чувство полной беспомощности накатывало на него волнами, жгло и разрывало душу, и от этой невыносимой боли невозможно было спрятаться, укрыться, убежать или исчезнуть.