Операция "Драконьи яйца"

Снаружи валил густой быстрый снег, и за окном всё было радостно белым. От этого внутри у Петры дрожало что-то глупое и неуместно смешливое.

Смирна спрыгнул на пол, заключив её в ловушку, уставился на неё исподлобья, и вроде бы недовольно молчал. Петра тоже вот была не в восторге. У неё тут первый снег в голове, и вообще, она на занятие опаздывает. К дедушке, между прочим! — Мне к Мастеру Хьюго на… — заикнулась она, но Татович её оборвал:

— А давай ты сейчас помолчишь просто, — сердито попросил парень.

Не то, чтобы она тут разглагольствовать собиралась. Что она могла бы ему сказать? Разве что возмутиться своей недопопранной грудью… Петра с усилием сдержала смешок. Оправдываться за его пострадавшие в неравной битве с её экспериментом штаны она не собиралась.

Она смотрела в жёлтые глаза Смирны, на гневно дёрнувшиеся желваки, резко обозначившиеся пылающие скулы и чувствовала, как её накрывает ответное возмущение и дрожь.

— Нам и не о чем разговаривать, — Петра вцепилась пальцами в край подоконника. Всё-таки перед ней был настоящий княжич, а не какой-нибудь полугном, от которого можно было запросто отмахнуться. — Всё, что было, простая случайность. Я не хотела тебе…

— Я тоже не об этом вот всём мечтал, — гневно прошипел Татович, придвинувшись к ней вплотную. Петра взволнованно дёрнулась назад, — А случилась ты! И …всё, — выдохнул так, что у неё уши загорелись от… от всего! И от какой-то дурацкой радости и от злости.

Что значит, случилась она, и всё?!

Пропало? Изменилось? Испортилось?!

Если у него что-то там испортилось, то совершенно точно не они с её грудью в том виноваты!

Петра в бешенстве рванулась из ставшего тесным захвата.

— Что «всё»? — она и знать не знала, что может рычать таким низким вибрирующим голосом, — Тоже, как Бачек будешь просить назад грудь приделать? — полог вроде бы звуки не должен был пропускать. А если и пропускает, то и бесы с ними! Уж очень предложение боевика её с утра возмутило. А ведь она надеялась, что без той груди её никто и не узнает!

Смирна смотрел на неё упор. Будто оглаживал взглядом её пылающее лицо, опять растрепавшиеся волосы, дрожащие губы… От этого голову Петры наполнили какие-то восторженные пузыри, а не мысли… Своими собственными мыслями она ни за что бы не стала всерьёз размышлять о том, зачем парню такие красивые глаза и длиннющие ресницы? Наверняка, чтобы безмозглым девицам, вроде неё, было о чём мечтать…

— На зад это он, конечно, затейник, — прошептал Смирна, сближая их лица. Между ними почти не осталось пространства. И, наверное, воздух тоже пропал, потому что Петре в тот миг стало совсем нечем дышать от предчувствия чего-то впечатляющего и особенного. — Погоди-ка, — парень чуть отстранился, поймал её дикий от замешательства взгляд… — Он, ЧТО сделал?!!..

Вокруг них застыла оглушающая тишина. Кажется, даже снежинки за окном остановились. Петра отчётливо понимала, что прямо сейчас лишается первого в своей жизни настоящего поцелуя.

С остолопом и дураком-Татовичем!

Из-за ОСЛА-Бачека!!!

И она никак не могла сообразить, какой из этих фактов возмущает её сильнее.

— Смирна? — её сильно встревожило ставшее рваным дыхание парня..

Петра поняла, как сглупила, когда у Татовича потемнели глаза, и по щекам побежали чешуйки.

— Смирна, ты что задумал? Стой! — испуганно вскрикнула она, пытаясь ухватить его за плечо.

Рука схватила пустоту. Ужас от того, что она опять натворила что-то фатальное, мигом сдёрнул её с подоконника.

Полог беззвучно схлопнулся, и Петру накрыло едва ощутимой воздушной волной.

— Убью ссскотттииинууу… — прошипел парень свистящим, изменившимся голосом, скрываясь на лестнице.

— Татович, остановись! Оборот в замке запрещён, — в отчаянии крикнула ему вслед Петра. В воздухе ярко запахло грозой и мускатом. Петру облило ужасом, и, подхватив юбку, она побежала за Смирной. — Бездновы бесы! Кто-нибудь знает, как остановить оборот дракона?!.. Мастер Хьюго! Дедушка! Эльза? Эльза, не смей сбегать, это же Татович! Эльза???!!! Кто-нибудь!!! Помогите!..

Конец