Операция "Эдемский сад" (СИ)

— А знаешь, — снова заговорила она, примешивая к голосу наигранной уверенности, но едва сдерживая дрожь. — Всё именно так и выглядит. Так что раз достал пушку — стреляй. Ничто из того, что я скажу, не переубедит тебя. Но я твердо знаю, что не предательница, и не хочу ею быть. Не хочу отправиться домой в наручниках и предстать в Лэнгли перед трибуналом. Я не опозорю ЦРУ. И ты не позорь свою агентуру — просто стреляй и разреши эту задачку. Методом исключения убедись, была ли я тем, кто вставлял в ход операции палки, а значит, всё противодействие прекратится, или нужно искать другого крота. Что ты теряешь?

Хортон криво усмехнулся и сделал к ней длинный ленивый шаг. Пистолет был крепко зажат в ладони. Глаза смотрели прямо, с темной смолой угрозы, кипящей вокруг зрачков.

— Не бери меня на понт, Варгас, — сказал он. — Будет нужно — пристрелю. Я же сказал: говори только по сути.

Софи безотчетно поежилась и строго приказала себе взять себя в руки. Это было какое-то большое, но потенциально очень опасное недоразумение, и из него нужно было выходить. Десять лет назад в Афганистане и за прошедший месяц в Анкаре она никогда не могла ничего добиться от Хортона истерией и криками. Тогда в Баграме их упрямое неумение договариваться и работать сообща привело к тому, что Варгас взбрыкнула, сумела подговорить группу и обижено улетела, забрав с собой заключенного. Тогда у Джайлза Хортона не хватило веса в управлении ей противостоять. Сейчас всё было совершенно наоборот и дело состояло уже не в разногласиях, а в подозрении на предательство. Это было серьезно и потенциально смертоносно. А умирать Варгас не хотела.

Значит, нужно было найти другой, более осторожный подход изменить его мнение. Она мысленно прокрутила этот разговор к началу, вдумываясь в услышанное и сказанное, а затем понижая голос до мягкой вибрации произнесла:

— Ты пришел ко мне, только потому что я мусульманка, верно? Не я одна знала достаточно для того, чтобы убийство Саглама, исчезновение Мехмета и пожар в офисе были возможными. Но подозрения пали в первую очередь на меня из-за ислама, так?

Софи всмотрелась в лицо Хортона, но не смогла различить в грубо вытесанных чертах никаких изменений, никаких подсказок. Джайлз обладал многими масками, и ей казалось, никогда не обнажал своего настоящего лица. Он лишь искусно оперировал заслонками, позволяя проявиться только выгодным эмоциям. Если он и испытывал сомнения, — а на них Варгас сейчас очень рассчитывала — те в число выгодных к обнаружению не относились.

Джайлз молчал и не двигался. Только под загоревшей кожей шеи коротко пошевелился остро выступающий кадык.

— Я понимаю и не осуждаю предвзятости людей к исламу, — продолжила Софи. — Но разве тебя, Хортон, годы в борьбе с фанатичными безумными ублюдками, жаждущими крови, не научили тому, что их вера в джихад никак не связана с настоящей верой? Разве ты не выучил здесь, среди мусульман, что ислам не равен агрессии?

— Не то, Варгас, — тихо возразил Джайлз. — Не те слова. Поищи другие, чтобы убедить меня.

Он продолжал смотреть прямо в её глаза. Не на лицо, считывая мимику, не на тело, предугадывая движения, а в глаза, будто надеялся заглянуть внутрь. Софи захотелось, чтобы он и в самом деле мог видеть насквозь.

— Что ты хочешь услышать? — спросила она.

— Кому это всё могло быть выгодно? — задал встречный вопрос Хортон.

— Я не знаю. Из наших — никому.

— И всё же кто-то нас сдал.

— Или это стечение обстоятельств.

— Ты сама в это веришь, Варгас?

Нет, подумала Софи. Это едва ли было возможным. Если убийству Эмре Саглама с большим трудом можно было отыскать совершенно отвлеченное объяснение, то пожару в представительстве, начавшемуся аккурат во время провальной операции, иных толкований быть не могло. А в совокупности это приводило к неутешительному выводу о последовательном и основательном сливе информации.

— Кому ещё было известно то же, что и мне? — спросила Софи, прерывая повисшую между ними хмурую паузу.

— Мне, Фердинанду Блэйку, его оперативной группе.

— Фер ни при чем, — заявила Варгас, и по тому, как вопросительно изогнул бровь и скривил угол рта Джайлз, поняла, что он точно так же подозревал и Блэйка. Но это было безумием. Ещё большим, чем усомниться в самой Софи. Она доверяла Феру безоговорочно и не видела причин, по которым ему взбрело бы в голову идти против своих. Он был своим — своим в их группе и очень своим для Варгас. Его во что бы то ни стало нужно было заслонить от удара.

Софи стала судорожно вспоминать всё с самого начала — если его отправной точкой можно было считать день, когда Эмре Саглам сообщил ей о провокации среди курдов.

— Посольство, — спустя минуту выдохнула она, выныривая из размышлений.

— Посольство?