Операция «Эпсилон»

Два ближайших взрывовых облака отсюда выглядели внушительно и зловеще. Солнце было выше, но, казалось, ещё немного – и они закроют светило. Воздушные течения рассеяли и отнесли в сторону вершины клубящихся столбов. Зрелище напомнило Ильясу рисунки из читанной когда-то детской книги о волшебной лампе: высвобождающийся из лампы джин с дымным телом выглядел примерно так же. Правое облако было светлым, почти сизовато-белёсым, левое – в основном, серым. От земли за ними тянулись тёмные шлейфы, сгущавшиеся к середине до плотной черноты – вероятно, дымы пожаров.

Севернее и, очевидно, на много километров дальше, вздымалось не меньше десятка коричнево-серых дымопылевых столбов. Самые дальние были едва заметны в помутневшем приземном слое воздуха. Ильяс надеялся, что это – последствия взрывов в позиционном районе дивизии РВСН, что находился к востоку от города, потому что если эти «протуберанцы» взметнулись над городом, то в его кварталах вряд ли осталось что-то живое.

Тихий плач, стоны и причитания были слышны отовсюду. К грозным исполинским столбам радиоактивного пепла были устремлены сотни пар глаз. Многим пожилым людям становилось плохо, некоторые – садились на землю, близкие им давали какие-то капли или таблетки. Даже Ильяс – молодой крепкий мужчина – почувствовал слабость в ногах и лёгкий приступ тошноты. Стараясь отогнать беспокоящие мысли, он стал прикидывать, как бы узнать о положении в городе и поскорее до него добраться.

Вышел на дорогу. Одна из легковых машин (она ехала со стороны Новосибирска) приостановилась, и водитель стал отвечать на вопросы собирающихся возле него людей. Ильяс поспешил к нему. Через две минуты он уже знал, что затор растянулся километра на три, до речки Камышенки: там военные перекрыли дорогу и сооружают блокпост. У поста или в посёлке можно получить респиратор, противогаз и антирадиационные препараты. В сторону Новосибирска пропускают грузовики для вывоза людей, водителям дают сопровождающего (полицейского, спасателя или военного) и они едут вместе. Пока есть движение только в ту сторону, а оттуда ещё ни одной отосланной машины не возвратилось. Известно, что ядерный взрыв произошёл в районе ГЭС: плотина не разрушена, но пожар охватил дачные и коттеджные посёлки поблизости, станция прекратила подачу электроэнергии. Ещё один взрыв произошёл на ТЭЦ35

-5, остальные – в позиционном районе ракетной дивизии. Военные говорят, что боеголовок было много, до полусотни, но большинство удалось сбить.

А ещё ходят разговоры, что с минуты на минуту может начаться новый налёт, могут ударить и по Коченёву, потому что тут – техническое подразделение ракетной дивизии, нефтеперерабатывающий завод, спасательный центр МЧС, а за объездной дорогой – станция космической связи. При этих словах Ильяс почувствовал на спине холод – он инстинктивно поднял взгляд к небу. Раздался сдерживаемый женский вскрик. Оттеснив нескольких человек, к водителю подошёл парень с короткой стрижкой и в спортивной куртке. Кладя немаленькую руку на спущенное стекло и наклоняясь, проговорил низким голосом:

– Ты что панику разводишь? Вали отсюда, пока я тебя не отправил сам знаешь куда. Быстро!

Водитель поспешил скрыться, а парень, отворачиваясь от него, ухмыльнулся:

– Панику разводит, козёл. Народ и так на взводе. Да таких спасцентров и заводов по области знаете сколько? Будут они тратить свои ракеты на всякую х-х… деревню…

***

Ильяс направился в сторону блокпоста. В том же направлении шли или пытались ехать на машинах многие и многие десятки людей – в одиночку, семьями, компаниями, объединившись со случайными попутчиками. Он машинально достал телефон, чтобы в очередной раз набрать номер супруги, но мобильная связь отсутствовала полностью, о чём свидетельствовала надпись на дисплее: «Нет сети». «Наверное, из-за того, что город без электричества, электростанцию взорвали», – подумал Ильяс.

Он с семьёй жил возле станции метро «Гагаринская», в квартале называемом «Линейный». Позиционный район ракетной дивизии находится к северо-востоку от города, вёрстах в двадцати. Новосибирская ГЭС была за южной окраиной, примерно на таком же расстоянии. А вот пятая ТЭЦ располагалась в пределах города, и даже недалеко от их дома, навскидку – вёрстах в десяти-пятнадцати: её трубы и выпускаемый ими пар были хорошо видны из окон квартиры.