Операция "Рагнарёк" (СИ)

— Не совершенства, а хоть какого-нибудь качества, — рассмеялся Саня, — в Японии руда бедная, из нее, без годового томления, не то, что меч, ножик приличный не скуешь. Я, когда малой был, тоже думал – вот раньше мастера были! А их как были единицы, таких, которые по-настоящему хорошие клинки делают, так и есть. Знаешь, из чего знаменитые кавказские кинжалы ковали? Из шеффилдских напильников, которые им из Англии везли. Сталь хорошая, вот и клинок хорош. А дураки про секреты мастеров болтают.

— Так что же получается? – покачал головой Бобби. — Что мои толедские скимитары с завода лучше, чем в кузнице откованные?

— Хорошие у тебя клинки, — заметил Саня, — настоящие, боевые. В деле пробовал?

— Приходилось, — скупо ответил Бобби, — но ты не ответил.

— Это смотря, конечно, какой кузнец, — вздохнул парень, — есть настоящие мастера. Но их мало. А на заводе – стандарт, и сталь всегда одинаковая, и станки высокоточные, и вообще… Технология. А у нас все на глазок.

Он вытащил из короба клинок со следами молота.

— Вот, гляди, свищ тут. Плохо прокован. Одна из первых работ, держу, чтобы не забывать, как я нос задирал, когда понял, что могу меч отковать. Я с тех пор учился, конечно. И книжки читал, и на заводы ездил поглядеть, и к людям знающим. Но все равно, до того, чтобы Златоустовские шашки переплюнуть, мне еще учиться и учиться. А не у кого.

Бобби задумался. Если вспомнить, то, кроме своих скимитаров, он вблизи как следует разглядел только Бен-Грефилль и адамантитовые эспады Делии. Гномья сталь из Свартальфхейма и зачарованные в Перекрестке мечи. Не совсем обычный образчик кустарной работы, кто спорит.

Воспоминание о Бен-Грефилле натолкнуло МакГи на мысль.

— Ошибаешься, — он хлопнул Саню по широченному плечу и заговорщически подмигнул ему, — найдется для тебя учитель. Он, правда, от дел сейчас отошел, но, надеюсь, не откажет.

— И кто такой? – недоверчиво спросил Саня. — В России живет?

— Живет в Нью-Йорке, сейчас находится в Сан-Франциско, — рассмеялся Бобби, — но ты не переживай. Молотом орудовать его учили не там. Так что будет твоим учителем Фьялар Бруниссон, собственной персоной.

— Это кто? – мрачно поглядел юный кузнец — Имя знакомое.

— Вот этот, — Бобби достал телефон и открыл фотографию, на которой они с Машей стояли рядом с Фьяларом и Делией. Дроу была без парика, в кольчуге и с эспадами у пояса, а Фьялар в косухе, но с рукоятью Бен-Грефилля за спиной – фото было сделано после очередной тренировки.

— Так это ж этот… Из «Ульфберта»… – охнул Саня. — Недавно их диск купил. Музыка у них боевая, точно. А ты его знаешь, да? А это кто с вами?

— Миссис Делия Бруниссон, — ухмыльнулся Бобби, — свартальв из Перекрестка проездом через Асгард. Ты попал в хорошую компанию, Саня.

111. Сохо. Манхэттен. Нью-Йорк. Фьялар/Уэйнсберг. Пенсильвания. Даниэль Аронс

Накануне они репетировали, и музыканты разошлись перед самым рассветом. Но уже через пару часов Фьялар проснулся и, воспользовавшись редкими минутами свободного времени, с нетерпением открыл лежавшую на прикроватной тумбочке книгу. Суждения, высказанные в ней, казались гному столь четкими, вескими и неоспоримыми, что каждой строчкой, как драгоценной находкой, хотелось немедленно с кем-нибудь поделиться.

— Ты еще спишь? – гном слегка толкнул в бок пошевелившуюся во сне Делию.

— Да, а что? – дроу тихо вздохнула, заметив в руках у Фьялара книгу. – Давай, давай, тирань. Я потерплю.

Фьялар, не обращая внимания на жалобный вздох, зачитал приглянувшийся пассаж.

— «Война является актом насилия и применению его нет предела; каждый из борющихся предписывает закон другому; происходит соревнование, которое теоретически должно было бы довести обоих противников до крайностей. В этом и заключается первое взаимодействие и первая крайность, с которыми мы сталкиваемся».

— Ну да, — зевая, ответила Делия, — так и есть. Стоило для этого меня будить?

— Да я тут кое-что вспомнил, — нетерпеливо ответил Фьялар, — эльфийский трактат по стратегии, который меня в юности чуть не наизусть зубрить заставляли. До сих пор помню, тролль его мать. «Всякий должен понимать, что только тот победит, кто в душу не допускает зла и избегает сражения до тех пор, пока не становится оно вовсе неизбежным. Не будь жесток ко врагу, а будь милосерден, тогда и его сердце размягчится, и поймет он, что миром решить дело всяко выгоднее будет, к вящей Высоких славе».

— Паучий потрох! – фыркнула Делия. – И как ты только хоть чему-то полезному научился, после такой зубрежки?

— Мозги включил, — довольно ответил Фьялар, — ладно, спи дальше. А я еще Клаузевица почитаю. Для дальнейшего самообразования.

Но почитать у него не вышло. Из студии аппетитно пахнуло жареной курицей, начиненной грибами и приправленной душистыми специями. Фьялар, отложив книгу, спустился вниз, влекомый восхитительным ароматом. Курицы на столе не обнаружилось, зато там стояла большая глиняная миска, полная пирожков с капустой. Гном, сглотнув слюнки, протянул руку…

— Пирожок положи на место, босс, — раздался за спиной голос Диззи, — они не для еды.