Операция «Слепой Туман»

— Вот как, значит… — наконец задумчиво произнесла она, глядя на меня так, словно впервые увидела. — Что ж, Лейла, ты меня, честно сказать, приободрила… Я как-то не смотрела на все это с такой точки зрения. Видно, так уж устроен человек, что сразу теряется, когда привычный уклад его жизни безвозвратно нарушен. Но неужели ты совсем не будешь скучать по той, прежней жизни?

— Что значить — скучать по прежней жизни? — ответила я, искренне не понимая свою коллегу. — Судя по тому, что с нами происходит уже сейчас, скучать не придется ни по какому поводу. Да и смысла в этом нет. Я даже рада, что все так получилось. Теперь меня не будут принуждать к замужеству, и, возможно, я смогу заниматься наукой в свое удовольствие… Ведь в это время уже существовали прославленные женщины-ученые, так почему бы мне не пополнить их ряды? У всех у нас теперь есть шанс изменить свою жизнь…

Лисовая смотрела на меня некоторое время, о чем-то размышляя, а затем сказала:

— А ты, оказывается, очень разумная, Лейлушка… Если б ты еще и мылась почаще, то цены бы тебе не было…

И в самом деле… Теперь, когда больше нет моего старшего брата, который принуждает меня к замужеству, почему я и дальше должна выглядеть как вонючее нечистое животное, смущающее всех присутствующих своей неряшливой одежной, сальными нечесаными волосами и запахом немытого тела? Фу, какая гадость! Немедленно иду в душ!

* * *

1 марта 1904 года. 15–55 по местному времени. Тихий океан, 40 гр. СШ, 158 гр. ВД.

танкер «Борис Бутома»

майор Морской пехоты Александр Владимирович Новиков.

Пока группа лежит в дрейфе, мне бы надо быстро-быстро посетить с инспекцией все корабли группы. Кстати, на «Быстром» тоже есть одно отделение морской пехоты, кажется, из четвертой роты, надо бы поговорить с их сержантом и принять командование. Но первым в инспекционном списке у меня был танкер «Борис Бутома». Не то чтобы я не доверял старшине — нет, просто в связи с поставленной задачей на крейсерские действия намечается кое-какая реорганизация и надо уточнить позиции. Скорее всего, для контроля за танкером мы оставим одно отделение и старшину. Туда же исполняющий обязанности капитана капитан-лейтенант с Трибуца — и все будет как положено.

Все, катер ошвартовался у трапа, поднимаюсь на борт, размышляя о том, что донести до тридцати молодых ребят, что пути обратно нет, и что надо рисковать своей жизнью и здоровьем ради Родины, которая еще не понятно как примет и примет ли вообще — это дело замполитов. Но замполит замполитом, а с командира ответственности тоже никто не снимал. Наверху, помимо вахтенного, меня встретили И.О. капитана капитан-лейтенант Кротов и наш старшина Качур. Откозяряли, козырнул в ответ, потом стянул с руки тугую перчатку (все-таки холодновато в марте без перчаток, да и ветер резкий).

— Здравствуйте, товарищи…

Я жал им руки, а мысль была уже далеко. Главное, чтобы не повторилась история, которая случилась на «Вилкове». Лишних людей у нас нет, но и разложения тоже допустить нельзя. Кто знает — может быть, того бузотера получится перевоспитать, а может и нет, но в походно-полевых условиях посреди океана это проблематично. Не пришлось бы Одинцову уже завтра еще раз менять свое решение и все-таки приказать бросить этого типа за борт. Меня вообще мучает один вопрос — как такой человек мог просочиться через фильтры отбора? Или он, как иногда у нас бывает, зашел в тему с черного хода? Ой, не знаю. А если у кого из моих ребят крышу сорвет — тогда ведь тоже очень жестко придется поступить, иначе нельзя. Закон один на всех. А товарищ-то Ким слабину дал, но что с ним делать, это не моя епархия, об этом пусть у Одинцова голова болит, а мы уж исполним, если что. Смотрю, прапорщик уже собрал на палубе свой взвод — стоят, ежатся от ветерка. Стало быть, побыстрее надо. Чуть в стороне экипаж танкера — все семьдесят пять гражданских моряков. Гражданские-то они гражданские, но большинство наверняка служило срочку, а значит, должны понимать, что такое приказ и дисциплина. Не будет сознательной дисциплины, учиним палочную. Ну вот, старшина отдал команду «Смирно» — морская пехота выровнялась и подтянулась, и даже бутомовцы приняли некое подобие строя.