Опоздать на казнь

Но Ахмет оказался хитрее. Она зарядил подствольник и послал гранату в один из джипов. Тот быстро загорелся ярким факелом, осветив все вокруг. Федералы попытались скрыться в темноте, катясь по земле и одновременно стреляя, но это их не спасло. Благодаря горящему джипу они были как на ладони.

Джабраил вдруг почувствовал сильную боль в груди. Перехватило дыхание, глаза начало застилать алым цветом…

— В чем дело, Джабраил?! — эхом отдались в его сознании слова Ахмета.

— Я… Все… — с трудом произнес он.

— Держись, это пустяки, царапина, — пытались его подбодрить сгрудившиеся вокруг чеченцы, — мы разбили спецназовцев.

Голова Джабраила бессильно упала на уже обагренную его кровью траву. Ахмет подхватил его на руки и понес. До селения Ени-чу было километра два, и все это время Ахмет вместе с другими боевиками нес почти безжизненное тело Джабраила, бывшего механика с военного завода в Гудермесе…

Джабраил вышел из двора и занял наблюдательный пост в кафе напротив. Отсюда прекрасно просматривалась арка, которая вела во двор.

Ждать пришлось около сорока минут. Джабраил успел позавтракать, выпить пару чашек кофе, выкурить несколько сигарет и даже почитать свежую газету. Примерно без четверти десять из арки выехала «тойота». Джабраил проводил ее взглядом и, расплатившись, снова отправился во двор, пересек его и скрылся в подъезде…

Открыть дверь при помощи универсальной отмычки для английских замков оказалось делом двух минут. Джабраил сам подивился, как быстро он управился, притом что только вчера научился с ней обращаться. К счастью, сигнализации в квартире Дублинских не было.

… В квартире Джабраил провел не больше пяти минут. Выйдя, он остался весьма доволен. Теперь можно докладывать Ахмету о том, что его приказ полностью выполнен. Джабраил был обязан Ахмету Гучериеву жизнью и не мог его подвести…

— Ну что же, продолжим, Сергей Владимирович?

— А что продолжать? Никакого смысла нет… Я вам сказал же, что бомбу, тем более атомную, я создать не смогу.

— Это почему же?

— Потому что атомная бомба требует двух основных компонентов — урана и плутония, причем в обогащенном виде. У меня — ни в лаборатории, ни в университете — таких веществ нет и быть не может.

— А осмий?

«Вот черт! Дался им этот осмий, начитались газет! Хотя на этом как раз и можно сыграть», — подумалось Дублинскому.

Ахмет Гучериев начинал злиться, это было заметно по тому, как он подергивал своими могучими бровями.

«В хорошенькую же ситуацию я попал, если моя судьба зависит от движения бровей какого-то кавказца».

Но раздражать Гучериева в планы профессора не входило.

— Вы поймите, Ахмет, осмий — это металл из платиновой группы, его изотоп сто восемьдесят семь, который нам удалось создать искусственным путем, обладает гамма-излучением, но период его полураспада всего лишь девяносто дней. Понимаете, что это значит?

— Папа, ты сейчас с кем разговаривал? — пошутил Ахмет, цитируя известный анекдот, видно было, что настроение его резко улучшилось — водить бровями он перестал, понял, что профессор не сопротивляется сотрудничеству. — Ты все же, Сахаров, популярно объясни, что можно делать с осмием?

— А сделать можно многое. Если, конечно вы мне объясните задачу.

— Задача такова: устроить взрыв. Большой взрыв. Показательный взрыв во славу Аллаха. Взрыв, после которого всем и каждому станет понятна бесполезность этой войны и сила чеченского сопротивления.

— Тогда вам не нужна именно Атомная Бомба, — Дублинский специально подчеркнул заглавные буквы. — То есть не нужна такая бомба, какую, например, американцы на Хиросиму сбросили.

— Почему?

— Потому что, повторяю, для того, чтобы ее создать, нужно специальное производство и материалы. Большой штат сотрудников. Испытания. Расчеты. Опыты… Всего этого нет. И вообще, создать бомбу очень сложно…

Дублинский замолчал, глядя на Гучериева. Тот сдвинул брови, что-то соображая.

— Значит, невозможно? — переспросил он.

— Да. Исключено, — кивнул Дублинский.

— Хорошо. Но у тебя, кажется, есть какие-то предложения? Ты ведь ученый-ядерщик… И потом, если у тебя нет никаких предложений, ты сильно рискуешь. Не забывай о жене. О любовнице… — Гучериев улыбнулся и показал ровный ряд желтых зубов.

Дублинский подумал, что спорить с этим головорезом совершенно бессмысленно.

— Вам не нужна атомная бомба, — повторил он. — Для того чтобы произвести эффект, вам вполне будет достаточно и «грязной» бомбы.

Ахмет нахмурился.

— Ты что, обидеть хочешь? Атомная, значит, нам не подходит, только «грязная»? — Гучериев уже четко перешел с профессором на «ты».

— Для создания массовой паники — а ведь именно это вы и хотите сделать — «грязная» бомба — идеальный инструмент. Лучшее, наипростейшее и, возможно, наиболее дешевое средство, — сказал профессор.

— А что это такое вообще? — Ахмет был озадачен. С одной стороны, ему казалось, что профессор хочет увильнуть. Но с другой, возможно, Дублинский предлагает что-то дельное, что-то такое про «грязные» бомбы слышать ему уже приходилось.