Опоздать на казнь

— Вы поймите, мне от вас не нужны показания, что вы Бурцева подставили. Мне нужны показания, что подставили вас. И кто вас подставил. Максим Анатольевич, то, что Бурцев убит, — это не шутки. А он успел рассказать только про вас.

— Кому он рассказать успел? — не на шутку встревожился Аронов.

— Пока только мне, — поспешила успокоить его Лена. Но тут же сообразила, что слово «пока» к откровенности покойника неприменимо, а испуг шулера ей только на руку, и добавила: — А что он такого сказал в камере, какие имена успел назвать и по какой причине его убили — неизвестно.

— Ласточка, но это и мне неизвестно…

— Максим Анатольевич! — Лену уже стало раздражать это обращение «ласточка». — В тюрьму мы вас сажать не собираемся. К тому же претензий к вам никаких…

Тут Лена, конечно, лукавила — насчет претензий, но было понятно, что «явки с повинной» она от Фирсова-Аронова вряд ли дождется.

— Так каких же показаний вы от меня ждете? — Максим все никак не мог взять в толк, к чему клонит следователь.

— Как вас шантажировали калининградцы, — выпалила Лена на одном дыхании.

— Ну что ты, ласточка! Я после таких показаний недолго по свету гулять буду. Это же как смертный приговор самому себе подписать. Сама же говоришь, Бурцева убили…

— Потому и убили, что он про них ничего не стал рассказывать. Подстраховались. И как только вы дадите показания против них, вы сразу перестанете быть опасным. Они же не народные мстители. Им просто не будет смысла вас убивать, после того как вы все расскажете.

С большим трудом, но Лене все же удалось уговорить Аронова поехать с ней в город, чтобы там официальным путем зафиксировать все рассказанное ей в частном порядке.

Максим велел охране подать «мерседес» и объявил, что едет один. То ли ему не хотелось появляться в управлении на Огарева в сопровождении целой толпы, то ли он чувствовал себя в полной безопасности рядом с Леной, которая хоть и женщина, но все же представитель правоохранительных органов. Конец Лениным уговорам положил сам Максим, галантно согласившись «посодействовать карьере такой милой ласточки». Видимо, он так и продолжал считать Лену молоденьким стажером, который лезет в самое пекло поперед батьки, и допрос Аронова она наверняка учинила по собственной инициативе, чтобы добиться благодарности высокого начальства. Стареющему ловеласу не хотелось сознаваться в том, что он действительно напуган, вот он и повернул разговор так, будто делает Лене личное одолжение. Как бы то ни было, уже через четверть часа карточный шулер и младший следователь Генпрокуратуры ехали на серебристом «мерседесе» по Нижнему Приморскому шоссе по направлению к Петербургу. Аронов рассказывал о живописном месте, где он построил себе дачу. Его дом находился на самом побережье Финского залива между Комарово и Репино. У Лены названия этих населенных пунктов ассоциировались с чем-то знакомым. «То ли тут Пастернак жил, то ли Ахматова тут похоронена», но свою неосведомленность она не стремилась обнаруживать. Он, видно, действительно поверил, что Леночка-ласточка работает под начальством Сергея Пендюрина, засадившего его в первый раз, и к которому он, Аронов, испытывал настоящее уважение и странную признательность, а потому решил развлечь Лену байками из своего боевого прошлого.

— Ты тогда совсем мелкая была, наверное, в школе училась, Леночка. А меня уже весь Питер знал. Правда, он тогда не Питер звался, а Ленинград. Ты вот в преферанс играешь?

Лена даже улыбнулась неожиданному вопросу:

— В преферанс? Только с компьютером!

— Э-эх! Разве это игра! Ни живых людей, ни живых денег. В чем смысл-то?! Правда, я сейчас и сам префом редко балуюсь. Есть игры и попроще. Деньга скорее в «очко» вылетает. А преферанс он времени требует — сутки-двое, как минуты летят. Да и партнеров стоящих искать надо. Со мной игрок с понятием редко сядет, а с теми, кто без понятий, — я сам не сяду за стол. Я себя уважаю. Максим Аронов — это марка. Вот, Леночка, ты даже с компьютером, когда играешь, там подсчет потом ведется — ты видела по какому принципу?

— Да нет, внимания не обращала, — растерянно ответила Лена.

— Ну как игра называется?

— Преферанс…

— Тьфу! Чему вас в милиции учат!

«Ну уж точно — не в преф с компьютером играть, а таких, как ты, искать да ловить», — язвительно подумала Лена, но вслух говорить не стала.

Но Максим настаивал:

— Ну как сам расчет называется? «Сочинка», «ростов», «ленинградка»?

— «Ленинградка», кажется… — с трудом припомнила Лена.