Оппенгеймер. Триумф и трагедия Американского Прометея

Теллер сожалеет, что дело рассматривается по вопросу о безопасности, так как считает это неподходящим основанием. Он затрудняется дать определение мировоззрению Оппи, за исключением выражения уверенности, что Оппи не предатель, а скорее – Теллер высказал это несколько туманно – «пацифист».

Теллер говорит о необходимости… и это самая трудная задача – продемонстрировать другим ученым, что Оппи не представляет собой угрозу программе, а попросту утратил для нее всякую ценность.

Теллер сказал, что «меньше одного процента, а то и более» ученых знакомы с реальной ситуацией и что Оппи имеет столько «политической» силы в научных кругах, что «лишить его сана в своей собственной церкви» будет трудно. (Последняя фраза принадлежит мне, Теллер с ней согласился.)

Теллер долго говорил о «машинном комплексе Оппи» и назвал множество имен, некоторых он обозначил как «людей Оппи», других – как «членов его команды», находящихся под его влиянием.

Двадцать седьмого апреля Теллер встретился с Роджером Роббом, который желал лично убедиться, готов ли порывистый физик давать показания против бывшего друга. Теллер потом утверждал, что встреча состоялась днем позже, за несколько минут до приведения к присяге, однако ему противоречит отправленная им Строссу рукописная записка, в которой он говорит о встрече с Роббом накануне вечером. По словам Теллера, Робб напрямик спросил: «Следует ли оправдать Оппенгеймера?» «Да, следует», – ответил Теллер. На что Робб извлек показания Оппенгеймера с признанием вины за «историю про белого бычка». Захваченный врасплох столь откровенным признанием коллеги во лжи, Теллер утверждал, что вышел от Робба, растеряв уверенность в невиновности Оппенгеймера.

Пересказывая это событие, Теллер покривил душой. Он больше десяти лет возмущался влиятельностью Оппенгеймера и его авторитетом среди ученых. В 1954 году Теллер отчаянно желал «лишить Роберта сана в его собственной церкви». Часть секретного протокола заседания, показанная Роббом, попросту дала ему лишний повод выступить против Оппи[36].

На следующий день после обеда Оппенгеймер занял место на диване, а на стул свидетеля в нескольких шагах от него сел Эдвард Теллер. Робб довольно долго слушал показания Теллера об отношении Оппенгеймера к разработке водородной бомбы и по другим вопросам. Наконец, поняв, что Теллер отклоняется от темы, Робб аккуратно направил его в нужную сторону.

Робб: «Чтобы не усложнять, позвольте мне задать вам один вопрос: Намерены ли вы в своих показаниях предположить, что доктор Оппенгеймер нелоялен Соединенным Штатам Америки?»

Теллер:

«Я не собираюсь предполагать ничего подобного. Я знаю Оппенгеймера как интеллектуально зоркую и очень сложную личность. С моей стороны пытаться анализировать его мотивы было бы высокомерием и ошибкой. Я всегда полагал и сейчас полагаю, что он лоялен Соединенным Штатам. Я в это верю и буду верить, пока не увижу исчерпывающее доказательство противного».

Робб: «А теперь еще вопрос, вытекающий из первого вопроса. Считаете ли вы, что доктор Оппенгеймер представляет собой угрозу безопасности?»

Теллер: «Я очень много раз наблюдал действия доктора Оппенгеймера, которые мне было чрезвычайно трудно понять. Я в корне расходился с ним по ряду вопросов, и его действия, если честно, казались мне бестолковыми и путаными. В этом смысле я бы предпочел, чтобы жизненные интересы страны находились в руках человека, которого я бы лучше понимал и которому больше доверял».

Под перекрестным опросом председателя Грея Теллер уточнил свою позицию: «Если это вопрос рассудительности и здравого смысла, как подсказывают события после 1945 года, я сказал бы, что умнее было бы отказать в допуске. Надо сказать, что я сам немного смущен, так как речь в данном случае идет о человеке с авторитетом и влиянием Оппенгеймера. Вы позволите мне ограничиться этим ответом?»

Роббу иного и не требовалось. Когда ему разрешили покинуть место свидетеля, Теллер подошел к сидящему на кожаном диване Оппенгеймеру и, протянув руку, сказал: «Сожалею».