Читаем Оппенгеймер. Триумф и трагедия Американского Прометея полностью

И все-таки Джин, как и многим другим американским коммунистам, было чуждо доктринерство. «Я нахожу невозможным быть ревностной коммунисткой, – писала она Робертсон, – то есть каждый день дышать, говорить и действовать как коммунист». Более того, она избрала карьеру психоаналитика-фрейдиста, а в то время Коммунистическая партия считала Фрейда несовместимым с Марксом. Это идейное несоответствие, похоже, не смущало Тэтлок, что, вероятно, объясняло ее то вспыхивающий, то затухающий энтузиазм по отношению к партии. (В подростковом возрасте она восставала против религиозных догм, навязываемых Епископальной церковью. Джин рассказала подруге, что каждый день оттирает то место на лбу, где его коснулась рука священника при крещении. Она терпеть не могла религиозную «туфту» любого рода.) В отличие от многих товарищей по партии Джин сохраняла «ощущение неприкосновенности и смысла личной души», хотя те из друзей, кто делил с ней увлечение психологией, но отвергал политическую активность, ее раздражали: «Их интерес к психоанализу сводится к неверию в какие-либо другие положительные виды общественной активности». Для нее теоретическая психология была сродни искусному хирургическому вмешательству, «способу лечения определенных отклонений».

Короче, Джин Тэтлок была сложной натурой, и только такая женщина была способна привлечь внимание физика, наделенного острым чутьем к психологизму. По словам общего друга, она «была достойна Роберта во всех отношениях. У них было много общего».


Когда осенью между Джин и Оппи завязались близкие отношения, все быстро поняли, что их чувства очень глубоки. «Все мы немножко завидовали, – писала позже одна из самых близких подруг Джин Эдит Арнстейн Дженкинс. – Я, например, восхищалась им [Оппенгеймером] со стороны. О его раннем развитии и гениальности уже слагали легенды. Он ходил своей дерганой походкой, выворачивая мыски ботинок наружу, – еврейский пан с голубыми глазами и растрепанной, как у Эйнштейна, прической. А когда мы сошлись поближе на встречах в поддержку Испании, то увидели, как эти глаза держат твой взгляд, – насколько лучше других он умел слушать, подчеркивая свое пристальное внимание восклицаниями “Да! Да! Да!”, и как он, задумавшись о чем-нибудь, ходил туда-сюда, а окружающие его молодые апостолы от физики подражали его дерганой походке с наклоном вперед и его манере, слушая, вставлять “Да! Да! Да!”».

Джин Тэтлок не могла не заметить эксцентричность Оппенгеймера. Возможно, она принимала близко к сердцу странные увлечения Роберта именно потому, что сама очень глубоко – до самой подноготной – чувствовала жизнь. «Не забывай, – писала она подруге, – что он выступал перед знающими людьми в возрасте семи лет, не видел детства и сильно отличается от всех нас». Подобно Оппенгеймеру она испытывала явную тягу к самоанализу. Джин не зря избрала карьеру психоаналитика и психиатра.

Студенты знали, что до встречи с Тэтлок Оппенгеймер увлекался многими другими женщинами. «Полдюжины точно наберется», – считал Боб Сербер. Однако Тэтлок была особым случаем. Они встречались наедине, Оппи редко показывался с ней в кругу друзей с факультета физики. Друзья видели их вместе лишь на нерегулярных вечеринках в доме Мэри Эллен Уошберн. Сербер запомнил, что Тэтлок была «очень хороша собой и спокойно чувствовала себя в любой компании». Он также заметил, что в политическом плане Джин определенно стояла «на левых позициях, причем намного левее всех нас». Хотя она совершенно очевидно была «очень умна», он видел в ее характере и темную сторону. «Не знаю, страдала ли она от биполярного расстройства, однако временами впадала в жуткую депрессию». Когда Джин впадала в уныние, Оппи тоже грустил. «Он по нескольку дней не выходил из угнетенного состояния, – говорил Сербер, – потому что у Джин возникли какие-то проблемы».

И тем не менее их отношения преодолевали спады и продолжались три года. «Роберт был по-настоящему влюблен в Джин, – скажут потом друзья. – Он любил ее больше всех. Он был ей предан». Вполне естественно, что активность и общественная сознательность Джин пробудили в Роберте то самое чувство социальной ответственности, которое так часто обсуждали в Школе этической культуры. Ученый вскоре подключился ко многим инициативам Народного фронта.

«Начиная с конца 1936 года, – объяснял Оппенгеймер на допросе в 1954 году, – мои интересы начали меняться. <…> Я непрерывно чувствовал тлеющую ярость из-за того, как обходятся с евреями в Германии. У меня были там родственники [тетка и несколько двоюродных братьев и сестер], позже я помог вывезти их в Америку. Я видел, что экономическая депрессия творит с моими студентами. Нередко они не могли найти работу, а если находили, то совершенно не ту, какой заслуживали. На их примере я начал понимать, насколько глубоко события в мире политики и экономики способны затронуть жизнь человека. Я ощутил потребность принимать более полное участие в жизни общества».

Перейти на страницу:

Все книги серии Хиты экрана

Полночное небо
Полночное небо

Августин – блестящий астроном, который отказался от личного счастья и посвятил себя изучению звезд.Салливан, для коллег просто Салли, – астронавт, которая ради миссии на Юпитер пожертвовала семьей и оставила дома маленькую дочь.Их разделяют миллионы километров: за окном обсерватории Августина – бескрайние арктические просторы, за иллюминатором Салли – ледяная пустота космоса.Но однажды их размеренный и устоявшийся быт нарушает непредвиденное: на Земле по необъяснимой причине исчезают все радиосигналы, а Центр управления полетами перестает выходить на связь.В этой пугающе звенящей тишине Августин и Салли задаются одним и тем же вопросом: осталась ли еще хоть одна живая душа во Вселенной?В 2020 году Netflix экранизировал роман с Джорджем Клуни и Фелисити Джонс в главных ролях.

Лили Брукс-Далтон

Фантастика / Научная Фантастика / Зарубежная фантастика
Новости со всех концов света
Новости со всех концов света

Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях.Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев.Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски. Едут по диким землям, где нужно постоянно держаться начеку, ведь смертельная опасность подстерегает на каждом шагу, за каждым поворотом…

Полетт Джайлс

Приключения
Власть пса
Власть пса

Братья Фил и Джордж – владельцы богатейшего ранчо в долине Монтаны. Больше, чем партнеры, и больше, чем братья. И несмотря на родство, так мало похожие друг на друга.Фил – высокий и угловатый. Джордж – коренастый и невозмутимый. Фил – умен, проницателен и высшему обществу с его праздностью и роскошью предпочитает компанию простых ковбоев. Джордж – добр, молчалив и, напротив, не водит дружбы с работниками ранчо, полностью посвящая себя бизнесу.Много лет они делили одну комнату, вместе занимались фермерскими делами и ездили на охоту. Но идиллии приходит конец, когда Джордж тайно женится на Роуз – вдове с ребенком и хозяйке местной придорожной гостиницы. Узнав об этом, Фил решает во что бы то ни стало уничтожить их брак и вернуть прежнюю размеренную жизнь…В 2021 году Netflix экранизировал роман с Бенедиктом Камбербэтчем, Кирстен Данст и Джесси Племонсом в главных ролях.

Томас Сэвидж

Современная русская и зарубежная проза
Свет грядущих дней
Свет грядущих дней

Они были обычными женщинами, девушками и девочками-подростками… которым однажды пришлось увидеть, как жестоко убивают их родных и близких, познать голод, унижения и издевательства, оказаться за колючей проволокой польских гетто.Но они не смирились. Не сломались. Не сдались. И основали собственное движение Сопротивления, с которым не могли справиться даже «специалисты» из гестапо.Они не выбирали средств в борьбе против палачей своего народа – в ход шло все, от взяток и флирта до метких выстрелов. Однако, наряду с успешными диверсиями и разведывательной деятельностью, эти юные еврейские девушки учили детей, присматривали за стариками, ухаживали за больными и ранеными…Кто из них уцелел и дожил до освобождения? А кто отдал жизнь ради победы над нацизмом?В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Джуди Баталион

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное