Оправдание

На субботу, двадцать четвертое мая, у Федора Михайловича были самые приятные планы. Поспать подольше, потом съесть приготовленные женой сырники со сметаной, запить настоящим кофе, сваренным в турке по всем правилам. В будние-то дни нет времени варить кофе, приходится удовлетворяться растворимым суррогатом. Далее намечался поход с женой и маленьким сынишкой в зоопарк. После обеда — поездка на оптовый рынок, чтобы запастись продуктами на неделю и прикупить кое-какие стройматериалы для предстоящего ремонта дачного домика. Отпуск не за горами все ж таки. А к восьми часам вечера следовало ехать (на такси, естественно) в сауну с говорящим названием «Приют холостяка», где намечалось празднование дня рождения одного из его друзей и где Федора Михайловича ждали вкусный ужин, горячительные напитки, парная, бассейн и невинные мужские удовольствия, в некоторых случаях способствующие сохранению крепкой семьи.

Сырники удались на славу. Кофе — тоже. Почувствовав, что не может больше проглотить ни кусочка, Харченко поблагодарил круглолицую, розовощекую супругу за удачно приготовленный завтрак и отправился обратно в спальню. Полежать хоть немного, а потом и собираться можно, маленький Саша уже спрашивает, когда же наконец в зоопарк пойдем… Улегшись на заправленную кровать, Харченко почувствовал, как нечто твердое упирается ему в лопатку. Отогнул край пледа и увидел свой собственный мобильный телефон. Хотел было положить его на тумбочку, но заметил на дисплее значок, символизирующий пропущенный звонок и одно голосовое сообщение. Номер был незнакомый. Федор Михайлович щелкнул нужной кнопкой и услышал весьма странный голос, как будто кто-то говорил через подушку. Сам текст сообщения был не менее странным.

«Федор Михайлович! Это Светлана Семченко, вы мне вчера визитку дали. Срочно приезжайте ко мне домой, адрес у вас есть. Срочно, как можно скорее! Если не можете сами приехать, пришлите кого-нибудь. Мне нужна помощь! Меня сейчас могут убить! Вашего Абрамова убила не Трофимова, его убил…»

Далее — пронзительный крик. Короткий стук, как будто небольшой предмет упал на твердую поверхность. Какое-то шуршание. Далее — тишина.

Начал слушать голосовое сообщение обычный гражданин по имени Федор Михайлович, расслабленный по случаю субботнего утра и обильного завтрака. Закончил слушать старший следователь Харченко, собранный, внимательный и расторопный. Способный пожертвовать даже выходным днем в кругу семьи, если того действительно требуют интересы дела. И если чьей-то жизни угрожает реальная опасность.

***

По субботам в нашем городе пробок на дорогах почти не бывает. В любой будний день я бы потратил кучу времени, чтобы добраться до дома Светланы Семченко, девушки моего юного друга Сергея. Но все равно прибыл позже, чем стражи правопорядка. Припарковавшись возле подъезда, увидел полицейскую машину. Лифт вызывать не стал, все равно бы терпения не хватило. Превозмогая одышку (вот черт, а ведь пора от лишних килограммов избавляться!), взбежал по лестнице на четвертый этаж. И сразу же понял, в которую из четырех квартир следует держать путь.

Войдя в распахнутую настежь дверь, я увидел мрачного Достоевского-Харченко. И двух офицеров полиции, один из которых мне был прекрасно знаком. Впрочем, афишировать знакомство с ним не входило в мои планы. За подобное сотрудничество с посторонними гражданами старшего лейтенанта Александра Сафронова могут и со службы выпереть, и останусь я тогда без информатора. А ведь если бы не он, так я бы до завтрашнего дня мог не узнать о происшествии в доме Светланы. Хотя ни о каком конкретном происшествии мне пока и не было известно. Сафронов позвонил мне полчаса назад и сообщил, что следователь Харченко только что связывался с дежурной частью отдела полиции и просил незамедлительно выслать двух-трех сотрудников по такому-то адресу.

— Что случилось? — спросил я, с трудом восстанавливая дыхание после пробежки по лестнице. — Что случилось, говорите же!

— Ее убили, — глухим голосом ответил следователь, — мы не успели… Не успели, вот черт!