Опыт Октября 1917-го года. Как делают революцию

В целом, прения оставили впечатление, что Ленин опять оказался меньшинстве. Большинство собравшихся рассматривали восстание лишь как пропагандистский и агитационный ход, или как несколько отдаленную перспективу. Инициатива нападения не должна быть за большевистской партией — считали они.

Учитывая это, Ленин вынужден был пойти на значительное смягчение формулировок, чтобы получить большинство за свою резолюцию. Его резолюция не конкретизировала сроки восстания, оставляя это за партийным центром: «Собрание вполне приветствует и всецело поддерживает резолюцию ЦК, призывает все организации и всех рабочих и солдат к всесторонней и усиленной подготовке вооруженного восстания, к поддержке создаваемого для этого Центральным Комитетом центра и выражает полную уверенность, что ЦК и Совет своевременно укажут благоприятный момент и целесообразные способы наступления».

Однако противники восстания пытались добиться прямого пересмотра принятого 10 октября решения. Им нужны были более весомые гарантии отсрочки рокового шага. И Зиновьев немедленно возражает Ленину, предлагая свою резолюцию: «Не откладывая разведочных, подготовительных шагов, считать, что никакие выступления впредь до совещания с большевистской частью съезда Советов — недопустимы». Такая редакция, близкая по форме, по существу, однако, отличалась от ленинской. Она устанавливала срок, вплоть до которого восстание бы не форсировалось, — совещание с большевистской фракцией, т. е. почти до самого съезда.

На голосование была вынесена резолюция Ленина. Несмотря на то, что по ходу прений большинство высказывалось против восстания до съезда Советов, многие считали, что предложенную Лениным резолюцию можно приспособить к такой тактике. Поэтому она была принята за основу 20 голосами против 2 при 3 воздержавшихся. Скорее всего, среди последних были Володарский и Милютин, но кто был третьим, точно установить не представляется возможным.

Несколько попыток отредактировать принятую резолюцию не возымели успеха. Все они были направлены на то, чтобы придать резолюции более определенный характер, подчеркнув что партия не берет на себя инициативу восстания до съезда Советов. Милютин предложил заменить слово «восстание» на «столкновение»; таким образом, нивелировался бы агрессивный характер резолюции, вместо восстания следовало бы готовиться к отражению «новой корниловщины». После провала этой поправки, Володарский предложил «резолюцию тов. Зиновьева внести в качестве поправки к принятой резолюции», но и это не прошло. Наконец, резолюция была проголосована еще раз. Теперь воздержалось уже четверо.

Когда на голосование была поставлена резолюция Зиновьева, то за нее отдали свои голоса 6 человек, очевидно, включая тех четверых, кто воздержался при голосовании по ленинской резолюции. И еще трое воздержались. Только 15 человек твердо проголосовали против предложенного Зиновьевым варианта.

Ленинское большинство не было ни подавляющим (15 из 24), ни однородным, ни тем более сплоченным и надежным. И это при том, что на заседании не присутствовали такие умеренные большевики, как Ногин, Рыков, Луначарский, Рязанов.

Борьба за определение тактической линии партии в критический момент развития революции протекала очень остро. Оставшись в меньшинстве, противники принятой резолюции потребовали немедленного созыва пленума ЦК, рассчитывая, видимо, на поддержку части отсутствовавших цекистов, а возможно, и на то, чтобы затянуть решение вопроса. Это свидетельствовало об их решимости сопротивляться ленинскому курсу и дальше. Причем Каменев заявил также и о выходе из ЦК, мотивируя это тем, что он не видит «возможности защищать точку зрения, выразившуюся в последних решениях ЦК и определяющую весь характер его работ». До официальной даты открытия съезда Советов оставалось четверо суток, а внутрипартийная борьба по вопросу о восстании достигла высшей точки. Чтобы поставить в ней точку, отстояв свою позицию, Ленин должен был, помимо своих рациональных аргументов, прибегнуть к организационным мерам воздействия на оппонентов.

Октябрьская революция