Оратор

(151) Даже Феопомпа упрекали за то, что он слишком ревностно избегал зияющих звуков[113], хотя и учитель его Исократ поступал так же. Но иначе делал Фукидид и сам Платон, писатель много славнейший, и притом не только в беседах — так называемых диалогах, где это делать приходилось нарочно, а и в речи к народу, в которой, по афинскому обычаю[114], восхвалял перед собранием тех, кто пал в сражениях, и которая имела такой успех, что, как тебе известно, с тех пор произносится в этот день ежегодно. В ней не редкость стечение гласных, которого Демосфен почти повсюду избегает как погрешности.

(152) Но пусть об этом судят греки, а нам при всем желании невозможно разъединять гласные в таких стечениях[115]. Доказательство этому — известные речи Катона, при всей их неотделанности; доказательство этому — все поэты, кроме тех, которые то и дело допускают зияние, чтобы получился стих, как, например, у Невия[116]: "Vos, qui accolitis Histrum fluvium atque algidum…"[117]

 и там же: "Quam nunquam vobis Grai atque barbari…".[118] Зато у Энния[119] — лишь один раз: "Scipio invicte…", как и у нас самих[120]: "Hoc motu radiantis etesiae in vada ponti…".[121]

(153) Значит, наши соотечественники часто не терпят и того, что греки хвалят[122]

. — Но к чему говорить о гласных? Ради легкости произношения часто слова сокращаются даже там, где нет стечения гласных; так, например, говорят: "multi-modis", "in vasargenteis", "palm-et crinibus", "tecti-fragis". А что может быть большей вольностью, чем сокращать человеческие имена, чтобы они звучали складнее? Как мы говорим вместо "duellum" — "bellum" и вместо "duis" — "bis", так Дуэллий[123], разгромивший пунийцев в морском бою, получил имя Беллий[124], хотя все его предки звались Дуэллиями. Часто слова сокращаются в угоду не обычаю, а слуху. Как твой предок Аксилла стал называться Ала[125], если не благодаря выпадению громоздкой буквы? А изящная манера латинской речи исторгла эту букву даже из слов "maxilla"[126], "taxillus", "vexillum", "pauxillus".

(154) Кроме того, охотно соединяли слова при помощи слияния, например "sodes" вместо "si audes", "sis" вместо "si vis". А в одном слове "capsis" заключены целых три. Мы говорим "ain" вместо "aisne", "nequire" вместо "non quire"[127]

, "malle" вместо "magis velle", "nolle" вместо "non velle"[128], а иной раз и "dein" и "exin" вместо "deinde" и "exinde". И разве не чувствуется, почему мы говорим "cum filis", "cum" же "nobis" не говорим и вместо этого употребляем "nobiscum"? Ведь если бы говорилось иначе, стечение букв звучало бы слишком неприлично[129], — как, например, и в настоящем случае, не поставь я между этими двумя словами частицу "же". Отсюда же произошло "mecum" и "tecum", а не "cum me" и "cum te": чтобы походило на "nobiscum" и "vobiscum".

(155) И все-таки некоторые[130] порицают это, запоздало пытаясь исправлять нашу старину. Так, вместо "deum atque hominum fides" они говорят "deorum". Думается, что они не позаботились узнать, дозволяет ли это обычай? Так, даже названный нами поэт[131], которому случалось делать и такие необычные стяжения, как "patris mei meum factum pudet"[132]

 вместо "meorum factorum" или "texitur, exitium examen rapit" вместо "exitiorum", не сказал в одном месте "liberum" (как мы обычно говорим "cupidos liberum" или "in liberum loco"), но выразился во вкусе этих господ: "Neque tuum umquam in gremium extollas liberorum ex te genus…"[133] и точно так же: "namque Aesculapi liberorum". А другой поэт[134] в "Хрисе", напротив, употребил не только обычную форму стяжения "Cives, antiqui amici maiorum meum", но и слишком жесткую: "Consilium socii, augurium atque extum interpretes!"; он же, далее: "postquam prodigium horriferum, portentum pavos"[135], хотя такое стяжение не принято обычаем во всех именах среднего рода. Действительно, хотя у того же писателя и есть выражение "nihilne ad te iudicium armum accidit"[136],

(156) я не сказал бы "armum iudicium" так же уверенно, как говорю, вслед за цензорскими списками, "centuria fabrum" или "procum" вместо "fabrorum" и "procorum"; и уж подавно не скажу "duorum virorum iudicium" или "trium virorum capitalium", или "decem virorum stlitibus iudicandis". Правда, Акций сказал: "Video sepulcra dua duorum corporum"[137]; но он же сказал: "mulier una duum virum"[138]. Мне известно, которая форма правильна; тем не менее, в одних случаях я говорю, как позволяет обычай, безразлично "pro deum" или "pro deorum", а в других случаях непременно "trium virum", а не "virorum", и "sestertium, minimum" вместо "sestertiorum, nummorum", ибо здесь обычай не допускает колебаний.