Орчиха в свадебной фате

Я вывалилась из воспоминаний о своих недавних приключениях, как вываливаются из окна, и столкнулась с грубой действительностью: сырость, болотная вонь и едва знакомый огромный мужчина, сжимающий мое тело в своих медвежьих объятиях.

Впрочем, вру: кажется, это я его сжимаю — наверное, даже крепче, чем он меня.

Похоже, не ошибаются те, кто утверждает, что в последние мгновения перед гибелью вся жизнь проносится у смертника перед глазами. У меня — пронеслась почти вся, начиная с того момента, как я оказалась в теле орчихи.

Но теперь я вспомнила, кто я и где. Я — на болоте, и нас с трибуном, кажется собираются съесть.

Магварр Виатор медленно и плавно повернул голову, проследил за моим взглядом.

— Троллоглодит, — произнес почти беззвучно, разглядев замеченное мной чудовище.

— Он очень опасен? — так же тихо уточнила я.

— Смертельно опасен. И — почти непобедим.

— Бежим?

— Нападет при первом же резком движении. Попытаюсь сжечь, но может не хватить резерва. — Мужчина говорил короткими рублеными фразами и продолжал искоса наблюдать за жуткой хищной тварью.

А я… я стояла и думала, что, пожалуй, это было бы красиво — сыграть что-то напоследок. И умереть под музыку.

Осталось выяснить, что с моим драгоценным музыкальным инструментом.

Последнее время я, как пастушонок, привыкла таскать свирель на боку. Она и сейчас должна быть там, если, конечно, ее не смыло и не затянуло в трясину, пока я принимала ванну из болотной жижи.

Краем глаза наблюдая за чудовищем, похожим на огромный осклизлый пень с безразмерной зубастой пастью, крокодильим хвостом и клешнями вместо рук, я потянулась правой рукой к левому бедру в поисках чехла с инструментом.

Моя ладонь медленно заскользила по груди мужчины вниз. Сапфирово-синие глаза трибуна оторвались от троллоглодита, впились в мое лицо с немым изумлением и начали темнеть. Чем ниже опускалась моя странствующая между двумя телами рука, тем шире становились зрачки магварра, его пальцы впивались в мои плечи все сильнее, а дыхание становилось все чаще и горячее.

Ох! Кажется, я догадываюсь, о чем он думает!

Я не выдержала, закатила глаза: мужчины во всех мирах одинаковы! Нас того и гляди сожрут, а трибун вообразил, что я с ним заигрывать взялась, да еще так откровенно!

Тем временем, моя рука, проскользнув между нашими с магварром животами, наконец, добралась до петли, крепящейся к поясу, и нащупала древко свирели. Я мысленно поблагодарила местного Всевидящего за то, что инструмент на месте, аккуратно перебирая пальцами, освободила свирель из чехла и плавно потянула ее вверх.

Магварр Алаир, поняв, что целью путешествия моей руки было совсем не то, о чем он подумал, слегка расслабился, медленно и вроде бы даже немного разочарованно выдохнул, и только тут я поняла, что все это время мужчина практически не дышал!

— Что ты задумала, Барбра? — он оторвал черный, как ночь, взгляд от моего лица и снова покосился на болотного монстра.

— Сыграю что-нибудь напоследок, пока ты будешь запекать эту тварь.

— Пфхм… — то ли фыркнул, то ли хмыкнул мой преследователь, переквалифицировавшийся в защитника и спасителя, выразив этим междометием все свое отношение к моей затее.

Впрочем, отказываться от нее я и не подумала.

Троллоглодит нападать не спешил. Медленно, как улитка, он перемещался в нашу сторону, напоминая питона на охоте: тот тоже долго подбирается к жертве, стараясь не спугнуть ее, а потом вдруг делает быстрый бросок.

Так же медленно я выпростала свирель из тесного плена наших прижатых друг к другу тел, пристроила магварру на плечо, набрала в грудь воздуха и заиграла — правой рукой: левая по-прежнему лежала на груди мужчины.

Из всех известных мне мелодий в этот момент отчего-то вспомнилась одна: простенькая и слегка заунывная колыбельная. Её-то я и начала наигрывать.

Едва раздались первые звуки, осклизлый пень с распахнутой зубастой пастью дернулся и замер, закаменел. Его крокодилий хвост взметнулся вверх и тут же плюхнулся обратно в тину, подняв кучу брызг. Глаза чудища — выпученные, шаровидные, заметались по болоту в поисках источника звука. Похоже, болотное эхо, подхватившее тоскливый напев, донесло его до троллоглодита совсем с другой стороны.

Трибун порядком впечатлился тем, как повлияла на троллоглодита моя музыка. Вначале брови мужчины взметнулись вверх в удивлении, а потом на его губах проступила едва заметная улыбка, а в глазах загорелся огонек надежды.

— Продолжай, — шепнул магварр и едва ощутимо сжал мой бок левой, невидимой для троллоглодита рукой в знак одобрения.

Впрочем, я в дополнительных поощрениях не нуждалась. Мне и без того было понятно, что, как и волы, болотное чудище подпало под магическое воздействие земной мелодии. Выкаченные глазищи страшилища перестали метаться, остановились, глядя куда-то вдаль и остекленели. Хвост обмяк. То ли ветки, то ли щупальца, которые заканчивались огромными клешнями, бессильно повисли. Пасть захлопнулась, скрыв кривые, уродливые, но очень острые и опасные клыки. Тварь уснула.