Орда (Тетралогия)

Итак, Чу Янь. Выпускник престижнейшей школы Гуань-чи-дун, в которой и преподавал до самого начала дворцовой карьеры. Читал студентам лекции по классической танской литературе, имеет учёную степень доктора наук — «цзы». Чу Янь-цзы! Что же не добавит приставку? Видать, из скромности. А в должности мажордома появился всего-то пять лет назад. Выиграл объявленный конкурс — ну как же! Он же профессор! Что ж, вполне приличная биография, да Баурджин, признаться, ничего иного и не ожидал. Только вот сам бы ни за что не променял профессорскую должность на звание мажордома. Хотя всякое в жизни бывает.

Ага! Вот и Фань Чюляй! Тоже — отчёт Инь Шаньзея. Небольшой такой, тощий. Поступил, учился, закончил досрочно, с отличием. Прекрасно выдержал экзамен. Из богатой семьи — единственный наследник, значит, обеспечен и ни в каких приработках не нуждается. Чего тогда пошёл во дворец? Престиж! То-то и оно. Умён, образован, большой модник. Ну, это уж ясно по внешнему виду. И смотри-ка, как ловко Фань перевёл весь дворец — и не только дворец — на стиль, в котором одевался наместник. Шиньонов уже третий месяц никто не носил, носы не пудрил. Ага, вот ещё интересный факт: в начальные годы обучения Фаня Чюляня частенько били однокашники, за то, что «слишком умный», и за то, что «зануда». Вот потому-то друзей у него и нет! И молодёжь из высшего общества его не очень-то принимает.

Так и мается в одиночестве, бедняга. Хотя, с другой стороны, похоже, он ничуть этим одиночеством не тяготится.

Баурджин не заметил, как и заснул, сидя на угловом диване. Упал на пол выпавший из ослабевшей руки листок; приоткрыв лапой дверь, в опочивальню засунула любопытную мордочку кошка, которую тут же шуганул бдительный часовой. За окнами дворца завывал поднявшийся к утру ветер, стучал по крыше начавшийся дождь.

В дверь тоже стучали.

— Кто? — распахнув глаза, Баурджин по привычке схватил кинжал.

— К вам судебный чиновник Инь Шаньзей, господин, — заглянув в дверь, доложил стражник. — Говорит, что по срочному делу. Пропуск у него имеется.

— Пусть войдёт! — князь быстро накинул халат, приготовясь услышать очередную пакость — как правило, ради хороших новостей не поднимают средь ночи. Тем более — наместника Великого хана!

— Ну?

Войдя, следователь поклонился:

— Мы отыскали ремонтников, господин.

— Отлично! Так где же они?

— За городом, господин наместник. Мои люди выловили их трупы в реке.

Глава 8

Весна 1217 г. Ицзин-Ай

ГЛАЗ ТИГРА

Сливы уже опадают в саду,

Стали плоды её реже теперь,

Ах, для того, кто так ищет меня,

Время настало для встречи с другой.

«Песня о девушке, собиравшей сливы»(перевод Л. Черкасского)

Баурджин лично проследовал за город вместе со следователем и небольшим отрядом стражников Керачу-джэвэ. На востоке небо уже окрашивалось багровой зарею — вставало солнце. Узнав наместника — не так давно Баурджин лично проводил строевой смотр — привратная стража поспешно распахнула ворота, впуская в город холодный ветер близкой пустыни. Кони, свернув с пригородной дороги, взрыхлили копытами песок. Впереди блестела река Изцин-гол, или Эрдзин-гол, как её называли монголы. Трупы находились на песчаном мысу, между двумя рукавами реки, по-видимому — их вынесло течением.

Подъехав ближе, нойон спешился.

— Трое задушены, полагаю — во сне, — пояснил круглоголовый крепыш Чжан — помощник Иня Шаньзея. — Один, похоже, сопротивлялся — ему сломали шею. Посмотрите сами, господин.

Чжан опустил факел пониже.

Нагнувшись, Баурджин хорошо разглядел тонкие красные полосы на шеях парней:

— Душили шёлковой нитью?

— Именно, господин наместник.

— Почему вы думаете, что это — те самые? — Баурджин обернулся к следователю.

— У нас есть свидетель, — кутаясь от ветра в халат, пояснил тот. — Он же их и нашёл. По всему — убиты недавно. Ещё можно узнать.

Князь кивнул:

— Свидетель? Что за свидетель?

— Тот самый человек, о котором я говорил, — негромко отозвался Инь Шаньзей. И тут же позвал. — Поди сюда, Кижи-Чинай!

Нойон встрепенулся, услыхав имя. Кижи-Чинай? Ну надо же! Неужели тот самый?

— Звали, господин? — подойдя ближе, почтительно осведомился Кижи-Чинай. Лохматый, светлоглазый, тощий. Смуглое лицо, потрескавшиеся на ветру губы. Он!

Следователь слегка стукнул его по затылку:

— Поклонись господину наместнику, парень!

— Неужели сам наместник здесь?!

Юноша почтительно поклонился, пожелав высокопоставленному лицу благоволенья богов, здоровья и всяческих благ.

— Спасибо за пожелание, Кижи-Чинай, — усмехнулся князь. — Я смотрю, ты нынче не бедствуешь — халат новый справил. Не надо и разбойничать, а?

Кижи-Чинай резко вскинул глаза:

— Господин!!!

— О, узнал! Да не вздумай бежать — я доволен твоей работой, — Баурджин поощрительно потрепал подростка по плечу. — Обязательно получишь награду! Ну, рассказывай, как ты их отыскал?