Орден геноцида

Пока остальные разгружали припасы и возводили баррикады, я вышел за околицу деревни, прихватив с собой винтовку. Примкнул штык к «мосинке» и начал чертить на земле построения, напитывая их магической энергией.

Огненная ловушка, ледяная, земляная… Капля в море, но сейчас ничем нельзя было пренебрегать. Каждый выбитый гейст – это плюс какие-то доли процента к нашему выживанию. А еще надо будет наложить укрепляющие чары на те дома, что мы решили использоваться в качестве опорных пунктов, – избы крепкие, построены добротно, так что полевым блиндажам в прочности не уступят. Все ж таки не артиллерийский обстрел нам пережидать, а от тварей защищаться… И тут самую большую угрозу будут представлять разные гиганты, но они незамеченными подобраться не смогут, а большую тушу не так уж и сложно свалить издали. Особенно когда в арсенале есть гандальв, то есть магическая винтовка, бьющая на чистом Прахе и способная выплюнуть хоть Воздушный каток, хоть Дыхание дракона… Фактически – легкая артиллерия, но уж больно дорогая по сравнению с артиллерией обычной, не говоря уже о простых винтовках.

– Ко-о-онни-и-и! – проорала Вилли, обустраивающая себе место для стрельбы на крыше одного из крестьянских домов. – Там кто-то едет!

Вернулся к деревне, усилил зрение, высматривая, кого там гейсты несут… Да и еще не со стороны Чердыни, а откуда-то с запада.

Десятка два человек, вооруженные, даже на лафете что-то тащат… Форма черная, военная. Дружинники? Нет, обшлаги и тульи не красные, а зеленые – значит, порубежники.

Вышли встретить.

Хильда и Вилли, правда, на всякий случай залегли на крышах – недавние события научили их держать ухо востро всегда и со всеми. Ну а я, думаю, если что – отмахаюсь… Заготовку Щита и Белого пламени на руку подвесил, револьвер в кобуре под рукой – прорвемся.

– Вы чего, сигналов не видели, что ли?! – с ходу наорал на нас молоденький офицер. – А ну немедля сваливайте отсюда – твари на подходе!

Ну да, вид у нас был не шибко презентабельный – десяток местных мужиков да я в своем потертом кителе и дорожном плаще. Форма нам полагалась точно такая же, как и у порубежников, но мы ее даже не шили – один хрен каждый год пришлось бы новый комплект заказывать. Ну вот или у Райнхарда есть мундир, а толку? Он же его тоже считай что не носит – говорит, что в основном по лесам ходит и в лесу в мундире очень уж неудобно. Так-то да, там и правда сподручнее в более удобной одежде лазить, а форму денно и нощно пускай таскают те, кому это положено – дружинники там, порубежники…

– Обер-форестер Винтер, – представился я. – Свалить… не представляется возможным. Мы решили удерживать эту позицию до прихода подкрепления. А с кем, собственно, имею честь?

– Виноват, ваше благородие, не признал. – Офицер спрыгнул с коня, подошел ближе и коротко отсалютовал. – Корнет Латышев, к вашим услугам. Возвращались с задания-с, а ночью сигнал увидели. Сколько вас?

Говорил офицер уважительно, хотя и был лет на пять постарше меня, но скорее всего – из неблагородных. А о Винтерах тут каждая собака по-хорошему пусть и не знала, но слышала. Ну, может, и не прям каждая, но уж сторожевая или цепная – наверняка.

– Пятнадцать стрелков, из них три мага, считая меня, – ответил я. – Есть ручной пулемет и динамит – сейчас минируем периметр. А у вас?

– Два десятка стрелков, два станковых пулемета и легкая пушка Барановского. – Корнет изрядно повеселел. – Кажись, живем, ваше благородие, а?

– Лучше, чем было, – скупо улыбнулся я.

И правда – живем. И даже, может быть, еще поживем.

Глава 28

– Благословен Ормузд, милостивый и милосердный… – бормотал я, раскладывая около себя обоймы с патронами для винтовки. – Надежда моя и опора, защита моя и твердыня… Милость моя и ограждение, прибежище и избавитель, щит мой…

Выщелкнул магазин-улитку из МП, придирчиво осмотрел золотистый патрон в горловине и вогнал его обратно.

– Укрепи мою руку, Ормузд.

Установил на лежащий рядом ручной пулемет увесистый диск, поднял прицельную планку.

– Смилуйся надо мной, Ормузд.

Достал револьвер.

– Помоги мне, Ормузд.

Откинул в сторону дверцу, крутанул барабан, закрыл обратно.

– Защити меня от меча врага, ворожбы колдуна, когтей и клыков чудовища. Ты – разящий, ты – сокрушающий, ты – спаситель. И да будет истина как высшее благо. И ныне. И всегда. И вечно.

Рядом со мной присел корнет. Чуть сдвинул на затылок фуражку, удерживаемую на подбородке ремешком. Осмотрел местность впереди.

– Как думаете, ваше благородие, скоро? – весело поинтересовался Латышев.

Корнет вообще был на удивление весел. Возможно, в другое время это бы меня раздражало… Но сейчас мне было все равно.

– Полчаса, – сказал я. – Вряд ли больше.

– Верующий? – уже без улыбки спросил офицер.

– Нет. – Я проверил, хорошо ли выходят из ножен палаш и хиршфангер. – Но нам сейчас любая помощь пригодится. Чего бы и не попробовать?

– Это вы верно сказали, ваше благородие… – хмыкнул корнет. – Прошу простить, а у вас какой ранг?

– Девятый, – немного приврал я.