Читаем Орельен. Том 2 полностью

Орельен взглянул на доктора с улыбкой. Он только что особенно остро осознал свое одиночество. Он то и дело оглядывался, но тут же поворачивался спиной к дверям ресторана, откуда мог появиться Эдмон, тот Эдмон, к которому он решил больше не приставать, тот Эдмон, с которым можно поговорить о Беренике. Внезапно он до мелочей ощутил всю нелепость окружающей обстановки: медные бра с электрическими свечами под сборчатыми розовыми абажурчиками, картина с изображением морского шторма и под пару ей — другая, то же море, но в штиль и в полукольце пурпурных утесов; столик для посуды возле большого стола, тесно уставленного бутылками самого невероятного вида, ведерками для шампанского и чистыми приборами. Плюшевую с помпонами дорожку на пианино и огромную вазу под севр, откуда свешивали свои головки искусственные цветы в обрамлении искусственных листьев. Ощутил всю причудливость зала, разделенного на две неравные части, — в углу, за маленькими столиками сидели посетители, непричастные к торжеству, и кидали робкие взгляды на участников банкета, совсем как какое-нибудь дикое племя, чудом попавшее на раздольную фламандскую ярмарку. Слишком шумное веселье. Громкое «браво», скандируемое хором, песни, хохот, крики. Многих так и подмывало встать с места и пуститься в пляс. Лемутар уже окончательно опьянел и дирижировал вилкой. Прочие напряженно ожидали следующего номера. Но когда подали пломбир, после Бекмейля вдруг поднялся для очередного выступления не Баллант, а Бомпар, лейтенант Бомпар в своем знаменитом жилете в желто-черную полоску. «Ага, сейчас начнется, — подумалось Орельену. — Совсем как в Эпарже…»

Бомпар встал с места и взмахнул руками. Пиджак он снял и сейчас в сорочке и прославленном жилете действительно напоминал обезьяну. И сразу же в глазах Орельена он стал тем Бомпаром, каким был на фронте, недоставало только лихо сдвинутой на затылок каски… И даже держался он совсем как тогда, выпятив вперед подбородок, согнув сутулые плечи. Именно таким появлялся он за десять минут до начала атаки на бруствере окопа и стоял неподвижно в грязном своем кителе, спокойно глядя через бинокль в сторону бошей, стоял, чтобы поразить солдат своим залихватским видом. Сейчас он подзадоривал пьяных собутыльников:

— Марсоло! Эй, Марсоло! Выходи-ка сюда, бездельник, и представь нам тореадора! — Потом обернулся к Гюро: — А ты, Гюро, детка, садись за пианино и дай нам музычку!

Раздался дружный хохот. Слова лейтенанта напомнили каждому множество вещей. Гюро сначала поломался, но его упросили и подвели к инструменту. Как и обычно, этот молодой человек в пенсне с вырезанными лункой стеклами, с усиками в проплешинах, мялся и стушевывался и, казалось, рад был своему отнюдь не богатырскому сложению, поскольку так он меньше бросался в глаза. Пока он усаживался за пианино, досадливо морщась, потому что от плюшевой дорожки взлетело целое облако пыли, Бомпар и Марсоло встали друг перед другом в боевую позицию. Марсоло никаких особых приготовлений не требовалось, вместо плаща он накинул на плечо салфетку, приподнялся на цыпочки и, что называется, уже вошел в роль. Вид у этого бывшего драгуна сразу стал грозный, чему способствовала его негритянская, вопреки светлой окраске, наружность, веснушки на выпуклом лбу, растрепанные курчавые волосы, торс Аполлона, с округлой талией, здоровенные ручищи, туго обтянутые рукавами сорочки. Да, сразу чувствовалось, что женщины не обходили его своим вниманием. Председатель пиршества недовольно оглянулся; вульгарная красота бывшего подчиненного была явно не по душе капитану Милло, должно быть, напомнила кое-какие не совсем приятные истории.

— Нет, ты только посмотри на Бомпара, — воскликнул Гюссон-Шарра. — Вот выдумщик-то!

И действительно, Бомпар выхватил из огромной вазы с синими разводами, стоявшей для красоты на посудном столике, целый пучок искусственной зелени, обмотал ее вокруг головы, так что получилось два огромных рога, и теперь прыгал вправо и влево с видом комически свирепым, под аккомпанемент лейтенанта Гюро, наигрывавшего что-то в сильно испанском духе. Лемутар, поднявшись с места, хлопал в ладоши и на радость присутствующим вопил во весь голос: «Toro! Toro!»[1] Официанты, разливавшие шампанское, остановились посмотреть, а посетители, сидевшие за столиками в углу зала, вставали с мест, заинтересованные зрелищем.

Перейти на страницу:

Все книги серии Реальный мир

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия