Орфей спускается в ад

Миссис Бассет. Четырнадцатого июля пала Бастилия. Но это было на позапрошлом заседании, дорогая.

Альма. Вы совершенно правы. Я, видно, перепутала страницы. (Роняет несколько листков на пол.)

Миссис Бассет. Бедняжка, у вас все из рук валится.

Альма. Нашла! Мы собирались двадцать пятого июля – правильно?

Миссис Бассет. Правильно!

По комнате прокатился беззлобный смешок.

Альма. Мы обсуждали, не стоит ли прервать наши заседания до осени, поскольку некоторые члены нашего кружка, занятые на преподавательской работе, уезжают в отпуск…

Миссис Бассет.

Везет же людям!

Альма. …и число желающих принять участие в заседаниях существенно сократилось.

Миссис Бассет. Поредели наши ряды, увы!

Присутствующие смеются. У дома появляется Джон.

Звонит в дверь.

Альма. Это что?.. Кажется, звонок?

Миссис Бассет. Кому как, а мне не кажется. Я не глухая.

Альма. Прошу прощения, это, наверное… (Она подходит к декорации, изображающей дверь, и делает вращательное движение кистью руки – отпирает замок. Входит Джон, безукоризненно одетый, улыбающийся. Через руку у него перекинут белый пиджак, в той же руке – панама. Он являет разительный контраст другим мужчинам в комнате, которые выглядят изгоями в городе, где он – почетный гражданин.

) Да, это наш уважаемый гость… Позвольте представить доктора Джона Бьюкенена-младшего!

Джон (небрежно оглядывая собравшихся). Общий привет!

Миссис Бассет. Не думала, что вы соизволите, поздравляю вас, мисс Альма.

Джон. Я пропустил что-нибудь интересное?

Альма. Нет, мы только что начали… Садитесь на диван рядом со мной. (Смеется искусственным смехом и делает рукой неопределенный жест. Джон осторожно присаживается на диван. Присутствующие жадно уставились на него, словно настигли желанную добычу.) Теперь мы в полном сборе. Итак, что у нас сегодня?

Миссис Бассет (едва не перебивая ее). Мистер Вернон принес свою стихотворную пьесу!

Альма (обеспокоено

). Ты принес свою пьесу, Вернон?

Опустив глаза, Вернон приподнимает с колен толстую папку.

Роджер (поспешно). Мы же решили отложить чтение этого большого и серьезного произведения до более прохладной погоды. А мисс Розмари подготовила коротенький доклад о поэзии Уильяма Блейка.

Миссис Бассет. Ну, эти давно помершие поэты могут подождать!

Джон смеется.

Альма (вскочив с места). Миссис Бассет и остальные, прошу внимания. Мне хочется сказать кое-что касательно стихотворной пьесы Вернона. Такую серьезную вещь можно читать не иначе, как при самых благоприятных обстоятельствах. Я имею в виду не столько атмосферные явления, сколько атмосферу, в которой будет читаться пьеса. Лучше всего это сделать в прохладный вечер, в сопровождении музыки, так, чтобы каждый из присутствующих мог насладиться в полную меру. Почему бы нам?..

Роджер. …почему бы нам не провести голосование по этому спорному пункту?

Альма.

Прекрасная мысль!

Роджер. Кто за то, чтобы отложить чтение пьесы до более прохладной погоды, прошу встать!

Все, кроме миссис Бассет, встают. Розмари тоже нерешительно поднимается, но пожилая дама дергает ее за рукав и усаживает на место.

Розмари. Какое же это голосование?

Роджер. Миссис Бассет, нельзя ли без грубой силы?

Альма. Такая жара! У всех есть веера? Джон, у вас нет веера…

Она оглядывается, берет из рук Роджера веер и отдает его Джону. Роджер не обращает на это внимание. Розмари встает, чтобы начать свой «коротенький доклад».

Розмари. Поэт Уильям Блейк…

Миссис Бассет. Он был сумасшедшим, этот Уильям Блейк! Не желаю ничего о нем слышать (зажмуривается и затыкает пальцами уши).

Роджер. Перестаньте, миссис Бассет.