Читаем Орфей в аду полностью

«Я Библию читал едва-едва…»*

Я Библию читал едва-едваЕдва не задремав от безразличьяМертвы, мертвы шикарные словаУвы! пришли другие дни для душИ каждый храбро делает как хочетСкелет идет и принимает душПотом[13] в кинематографе хохочет

Война и мир*

П.Х.

Чему обязан я; пред Вами я.Ваш дивный гнев мя да ударит древо.Вы чисты́, как Скандинавия.Хоть девушка, не евушка, но ева.Я вам покаюсь, ах, я вам пока.
Нас не разлу́чит пароход колесный.Или́ шлагбаума длинная рукаНас схватит, нас подхватит бесполезно.Чисты́ вы, как столовое вино,Как кость слоновая, тверды́ и неподдельны.Легки, как сновидение одно.Блистательны: так полюс блещет цельный.Страда́ю, да́ я, снежной слепотой,Трахомой нежной, хоть мы и знакомы.Возьмите жизни неразменный золотой,Фальшивый золотой, щит невесомый.Хоть не пристал жене любви булат.И мужу сечи счастия халат.

«Как плавает в реке прозрачный дом…»*

Как плавает в реке прозрачный домНо мы не беспокоимся об том
И белый белый не бросаем кругХоть он кричит как недовольный другКак негер на летательной машинеКак пушка на блистательной вершинеДоволен я и несомненно воленЛюбить и жить и даже умиратьНе так <как> человек который боленИль тот кто со другими вместе ратьПреважно молчалив самоубивецНапыщен синий будто бюрократСидит в крови как во пруду ленивецВ воде ныряет дольше нас в сто кратПреважно выезжает под веночкомВ прохладном морге возлежит подлецНе отвечая сыновьям и дочкам
Форсит как сиг на праздничном столеМол вы подшейте к делу ливольвертИ белый недорезанный конвертА я не беспокоюсь я о томЯ плаваю в реке прозрачный домЯ негер я лечу на еропланеСо мною пушка говорит в туманеКак лучший друг слегка ворчливый вдругКак белый белый симпатичный круг.

1925

Logique*

Одиночество подводных лодокЧто во дно морей уткнулось с честьюХватку жесткую ножных колодокВот что я предпочитаю счастьюАкробата жест полуразвязный
Полугреческий на вышке малойИ его полет кругообразныйИ песок арены бледно алыйПаровоза бег без машинистаПред поездом где все играют в картыИ самоубийство гимназистаНад письмом с ошибками на парте.Обожаю отвращенье богаИ землетрясенье высотыВылетая из окна как словоНикогда не разобьешься тыСон тебя подхватит солнце скроетЗасмеешься ты когда падетТело ночи точно флаг на полюсС дирижабля белого на лед.

«Примите братья чемодан души…»*

Перейти на страницу:

Похожие книги

Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное
Соколы
Соколы

В новую книгу известного современного писателя включен его знаменитый роман «Тля», который после первой публикации произвел в советском обществе эффект разорвавшейся атомной бомбы. Совковые критики заклеймили роман, но время показало, что автор был глубоко прав. Он далеко смотрел вперед, и первым рассказал о том, как человеческая тля разъедает Россию, рассказал, к чему это может привести. Мы стали свидетелями, как сбылись все опасения дальновидного писателя. Тля сожрала великую державу со всеми потрохами.Во вторую часть книги вошли воспоминания о великих современниках писателя, с которыми ему посчастливилось дружить и тесно общаться долгие годы. Это рассказы о тех людях, которые строили великое государство, которыми всегда будет гордиться Россия. Тля исчезнет, а Соколы останутся навсегда.

Валерий Валерьевич Печейкин , Иван Михайлович Шевцов

Публицистика / Драматургия / Документальное