Орк

– Мой внук. Моя кровь. Залог того, что ярл клана Ас’Кайл не отступится от своего слова.

– И что, подпись одного из твоих ближних под твоей печатью дешевле стоит? – хмыкнул я.

– Нет, – нисколько не удивился вопросу дед, – все проще. Аргайл ставит вопрос о союзе с орками, по крайней мере с зелеными. У него неприятности с эльфами, причем не столько личные, в смысле попыток покушения, а сколько в попытках подмять под себя страну и ее магические школы. Соседи, по донесениям шпионов, к войне готовятся. Как обычно, эльфы мясо впереди себя пускают.

– А что давным-давно не напали? – опять хмыкнул я.

– Мальчик, война – это непростое дело. Тем более с таким сильным противником, как Аргайл. Твой учитель не говорил, что колдуны в Аргайле не намного слабее наших? – Чуть помолчал и добавил: – Я верю, что его величество Алвин Четвертый действительно в тяжелом положении. Мирный договор и военный союз нам выгоден. Прежде всего потому, что в нас демонов, жрущих детей каждое утро, перестанут видеть. Особенно если наша знать из посольства себя перед рыцарством в хорошем цвете покажет. Если союз сложится удачно, тем паче мы сумеем удачно поддержать нашего союзника в войне, это будет означать, что сегодняшнее положение: Оркланд – против всего мира, – уйдет в прошлое. А эльфам будет непросто отправлять людей подтупить наши мечи с той же легкостью, что и прежде.

– Это-то как раз понятно, – отмахнулся я, между делом явно удивив ярла. – Меня целостность моей шкуры интересует в первую очередь. Дом вот купил, как раз собрался окончательно в порядок привести, перед тем как молодую красивую жену перевезти, и тут такой облом.

– Чего ты хочешь?

– Да ничего особенного. Время мне надо – жену и имущество переправить. Само посольство мне интересно мало, в любом случае со мной будет кто-то, кто подскажет, когда подпись с печатью ставить и что в договоре оговаривать. Так?

Дедуля удивленно поднял брови и с улыбкой начал меня рассматривать:

– Верно. Корабль нужен?

– Да нет. Время. У нас свой здесь стоит.

– Постарайся в десять – двенадцать дней уложиться.

– Хорошо. Да, еще один вопрос. Охрана у посольства будет?

– Будет.

– Сколько? В смысле, сколько твоих дружинников?

– Десяток.

– А что так мало?

– Тебе что, войско там нужно? Слуги, воины, ты, от меня хольд – уже два десятка набирается. Или считаешь, что полная сотня в Аргайле спасет? Одних воинов, к слову, столько, наверное, и будет: каждый из послов охрану возьмет. Или хочешь из родовичей кого взять?

– Нет. Родичей и хотелось бы, но не возьму. Я к тому, что достаточно ли воинов будет, чтобы в бою погибнуть дали. А не на колу, или в котле сварят, коли что не так пойдет.

К чести ярл, он не стал бить в грудь копытом и обещать, что все под контролем. Просто встал, обнял и молвил:

– Я жалею, что твоих братьев мне узнать так и не удалось. Только тебя, дитя мое.

Что тут сказать, броню моего цинизма этой кровожадной сволочи удалось пробить с редкостным успехом.

* * *

А в Кортборге мы с Эрикой впервые поругались. Точнее, впервые она начала на меня кричать, хотя до битья посуды, слава богу, не дошло. Вдобавок ей поддакивала присутствующая тут же Хильда – на мой взгляд, девушки слишком сдружились.

Радость жены по поводу приобретения в нашу собственность недвижимости мгновенно испарилась, как только я обрадовал двух самых любимых дам в моей жизни задачами, поставленными передо мной дедушкой – ярлом.

Драгоценная закричала что-то вроде того, что я желаю ее смерти, ни хрена о ней не думаю, а граблю, убиваю и изменяю ей в своих походах, у меня не проскальзывает ни одной мысли, каково ей переживать за меня, ночей не спать, ожидая, что меня в походе укокошат и она станет молодой вдовой, что безмозглый кровожадный придурок и прочее… А потом заплакала.

Ненавижу женские слезы. Поэтому сначала выгнал Хильду, которая, подумав, чуть было не начала поддерживать подругу.

Прежде чем успокоилась, долго пришлось гладить по головке, целовать в лобик и затирать уши, активно переводя стрелки на эту сволочь – деда. Также прошелся по поводу долга перед общественностью и семьей лично, потенциальной пользой для нашей ячейки общества от этого вояжа в смысле закрепления моего (и ее) положения у подножия трона дедули, суворовским маневром затушевал и обошел возможность из похода не вернуться, обещал, что еще поход – и ни-ни, займусь хозяйством, нес еще какую-то пургу, в общем, даже устал ворочать языком… Потом на руках донес до постели, нежно целовал и всячески доказывал свою любовь и нежность, пока красавица окончательно не оттаяла, причем до такой степени, что поспать ночью нам удалось часа два, не больше.

Родня приняла мое решение довольно спокойно. Все прекрасно понимали, что бонусы родства с ярлом надо отрабатывать. А к смерти и боевым походам все привыкли.