Орнуэл. Восход Алой Луны

Тело гнома горело огнем, а язык едва мог произносить внятные слова. Хотя рана не гноилась, Рори опасался, что зараза уже попала в кровь несчастного – как помочь тогда, он не знал. Непривычно молчаливый Дени бродил вдоль реки, пиная ногой отдельные камушки – астору было очень, очень страшно, и он думал, что если не будет попадаться Нону на глаза, то тот каким-то образом излечится. Устав наконец блуждать из стороны в сторону, он спрятался за деревом и уснул, проснувшись от невнятного бормотания вскоре.

– Лили, ты должна бежать… – трясясь всем телом шептал впавший в горячку гном.

– Он бредит… – Рори покачал головой. – Я положил ему тряпку на голову, но она не помогает. Бедняга вспоминает Лили…

Дени сглотнул – он тоже вспоминал ее перед тем как уснул.

– Не трогай! Не трогай ее! – кричал в лихорадочном бреду Нон.

Тогда астор схватил бывшего недруга за одежду и закричал в тому в бледное вспотевшее лицо:

– Очнись! Лили больше нет! Никого нет! Все мертвы!

Оттолкнув лучшего друга, Рори закричал:

– Ты в своем уме? Он болен! Пошел прочь!

– Да какая разница? Он умрет, мы умрем, какая разница? Все, все лежат там, в одной куче! Почему мы не лежим с ними?!

– Почему? Да потому что ты, дурья твоя голова, захотел ночлега! Потому что из-за тебя мы вышли позже! Из-за тебя сломалась телега! Мы должны были быть там!

Астор бросился на лучшего друга и повалил того на землю, и Рори, защищаясь от кулаков Дени, ударил его в живот. Юноша упал на спину рядом с рыжим гномом. Некоторое время они лежали на холодной земле, тяжело дыша и глядя на безоблачное небо.

– Прости… – наконец выдохнул юный астор.

– И ты прости, – ответил Рори.

Они поднялись на ноги и крепко обнялись.

Нон к тому времени забылся сном, в котором ворочался и что-то бормотал. Когда Рори потрогал лоб несчастного, то чуть не обжегся – жар был сильнейшим, а рана гноилась вновь. Понадобилось время, чтобы его разбудить. Глаза Нона были красные, он с трудом понимал, что происходит, и не разбирал, кто стоит перед ним. Рори заставил его попить. Так прошел весь день. Дени несколько раз бегал к реке за водой для того, чтобы снова намочить тряпку на голове гнома, которая давала несчастному хоть некоторое облегчение. Больше друзья ему помочь не могли. Приходя на мгновение в себя, Нон скоро терял сознание и бредил. Все левое плечо покраснело и распухло, от раны зловонно несло гноем. Даже столь предусмотрительный и умный Рори, который обычно всегда знал, что следовало сделать, не имел представления, чем помочь несчастному. Рану на плече несколько раз промывали, но она продолжала гноиться. В своем бреду, Нон часто повторял слово «пусти» и делал движения руками, будто хотел от чего-то освободиться. Много раз он звал Лили, а также родных и друзей. Больной воспаленный разум стал несчастному гному злейшим врагом, а Рори не знал, как вывести того из бреда. Вечером, когда друзья думали, что Нон уснул, и тихо обсуждали, что делать теперь, раненный неожиданно вскочил и с хриплым криком: «Надо бежать!» побрел к реке. Ему казалось, что его преследуют солдаты. Дени и Рори с трудом удалось усадить его на место и несколько успокоить. После того, как Нону снова положили холодную тряпку на голову, он начал дышать немного легче и в конце концов уснул.

Все это сильно пугало двух друзей. Они не могли и помыслить, что вокруг них будет происходить подобный ужас. Что они будут столь бессильны. Никогда доселе они не видели, чтобы кто-то страдал подобным образом.

– Ты должен найти помощь, – наконец решил Рори. – Кого-то взрослого и знающего.

– Я не хочу идти один… – прошептал Дени.

– Я тоже не хочу разделяться, но кто-то должен остаться с ним…

– Давай тогда я останусь? – с надеждой проговорил астор, но его друг отрицательно покачал головой.

– Ну уж нет, тебе я уход за больным не доверю. Зато ты быстро ходишь, Дени. Пока я дойду до дороги моими ножками, ты уже успеешь вернуться с помощью.

Юноша кивнул, подтверждая правоту рассудительного гнома. Дени был безалаберным, безответственным молодым человеком, зато всегда отличался прытью и ловкостью, чем сам Рори похвастаться, увы, не мог. Тогда астор поднялся, насыпал в карман сухарей и ринулся в лес – туда, где должна находиться дорога.

Как только юноша убежал за помощью, Рори смочил водой холодный компресс и в раздумье сел рядом с раненым, поджав под себя коротенькие ножки. Солнце скрылось окончательно, и гном начал замерзать. Тьма окутала его со всех сторон, но он все равно решил не сводить глаз с Нона всю ночь, пока Дени не вернется, и лишь иногда поглядывал на кровавую луну в безоблачном небе. Однако волнения дня сказались и на нем – далеко за полночь, за некоторое время перед рассветом, Рори все же сомкнул глаза.