Ороро

Ороро задрожал на месте, колеблющийся от напряжения, как натянутая струна. Мучительно текли секунды, пока Ингрэм отдышался и, придя в себя, устало провел дрожащей рукой по припорошенным снегом волосам.

– Болезнь через касание передается, а когда появляется черная сыпь – и через дыхание. Дети легче эту болезнь переносят, для взрослых же, когда сыпь появляется, дело конченое. – Он усмехнулся, будто в этом было что-то веселое. – Не думал, что пройду целым через войну, и умру вот так, от глупой болезни.

– Д-давно ты ее подхватил? – писклявым от страха голосом спросил Ороро.

Ингрэм задумчиво посмотрел куда-то в сторону плавающим невидящим взглядом.

– Дня четыре, наверное…

– Почему ты ничего мне не сказал?! – с праведной злостью и возмущением перебил потрясенный Ороро.

Четыре дня! Как же это он ничего не замечал?!

– Я нормально себя чувствовал, думал, обойдется. Заражать тебя не хотел, вот и оставался в деревне, помогал там, чем мог. А несколько часов назад сыпь появилась. Я помню, что обещал помочь тебе попасть в Нижний мир. Прости, что не справился. Дальше тебе придется самому. Мне лучше уйти, как бы болезнь к тебе не перешла…

– Нет, нет, нет, нет, нет! – нараспев, заткнув пальцами уши, завопил Ороро. – Заткнись, заткнись, дурак, тупой Ингрэм!

Тупой Ингрэм упрямо отвернулся и, шатаясь, зашагал во тьму леса. Разозленный до слез Ороро побежал следом, подскочил к нему и дернул за плащ назад. Ингрэм от его рывка не удержался на ногах и повалился на заметенную тропу. С трудом встал на четвереньки, но силы окончательно покинули его, и он завалился набок и больше не шевелился.

– Ингрэм! – вскрикнул вконец перепуганный Ороро. Поспешил к нему, повернул спиной вниз. Сердце быстро стучало у горла, он даже испугался, что если откроет рот, оно оттуда выпрыгнет.

Ингрэм задыхался и жмурился. Черная сыпь стремительно проступала на его лице. Ороро внезапно обострившимся слухом слышал, как бешено колотилось его сердце. Ингрэм резко вцепился в одежду на груди, заскрежетал зубами. Ороро стиснул его плечо и заставил разжать неожиданно горяченную руку. Ингрэм до хруста сжал его окоченевшие пальцы, едва не ломая.

– Иди к Мэриэль… – в беспамятстве пробормотал он. – Должна помочь… веди себя хорошо…

– Хватит, перестань, ты не умрешь, и мне не придется никуда идти, понял меня?!

– … все будет хорошо, с тобой все будет хорошо… – Ингрэм дернул уголками губ и потерял сознание.

– Я не хочу уходить ни в какую деревню, ни к какой старой Мэриэль, – процедил Ороро. – Поэтому тебе нельзя умирать! Ты обещал найти мне Дверь! Не смей так просто нарушать свое слово!

Он подхватил Ингрэма под мышки и потащил в дом, то и дело спотыкаясь и роняя его в снег. Ингрэм не проснулся и не возмутился, хотя Ороро в злых слезах отчасти на это надеялся. Пыхтя и ругаясь сквозь слезы, он втащил тяжеленного Ингрэма в дом, снял с него и с себя заснеженные сапоги и плащи, доволок Ингрэма до середины комнаты и отодвинул подальше стол и стулья. Рассеянно потер замерзшие руки, думая, думая, шмак побери, что же делать. Подбежал к разбросанным в постели книгам, достал учебник с магическими формулами, затем подскреб железным прутом несколько угольков из очага и, обжигая пальцы и лихорадочно вспоминая и бормоча уроки сестры себе под нос и сверяясь с формулами, принялся чертить вокруг Ингрэма круг-основу, а внутри нее – пентаграмму, в которую идеально уместил Ингрэма. Вывел на каждой грани символы стихийной магии, а в каждом из пяти углов – формулы других пентаграмм. Тут Ороро уже замедлился, потому что увиденные когда-то магические формулы сестры немного стерлись из памяти, и он не был полностью уверен в том, что правильно все делает.

– Мы, тэйверы, не можем применять магию исцеления, – отчетливей пробормотал он. Ему подспудно казалось, что если в доме воцарится тишина, Ингрэм умрет. – Поэтому сделаю по-другому, как однажды сделала сестра.

Уруре всегда была интересна магия исцеления. Ороро помнил по ее рассказам, как она, будучи ребенком, сильно расстроилась из-за того, что не могла вылечить нянюшку-пустую, которая сильно порезала свою руку. Они, тэйверы, по своей сущности тяготели к темноте, а магия исцеления относилась к светлости. Немудрено, что известнейшими целителями становились шэйеры. Однако Уруру это не остановило. Она взялась изучать эту науку – да не одна, а с другими тэйверами, которые тоже были в этом заинтересованы. Она добилась хороших результатов, хитроумными способами обходя принятые магические формулы исцеления. К примеру, эта формула относилась к магии извлечения, но сестра немного переделала ее, и однажды спасла пустого слугу от отравления. Случившееся в тот день накрепко отпечаталось в памяти Ороро, и сейчас он был безмерно этому благодарен. Он переживал, что не хватит магических сил, что он неверно что-то запомнил, что у него ничего не получится, но разве был у него другой выход?