Оруэлл: Новая жизнь

Крыса Дэвиса явно приходится двоюродной сестрой серому мохнатому приливу, который течет через "Девятнадцать восемьдесят четыре", и в поэме прослеживаются характерные оруэлловские элементы: уязвимость человека перед лицом злобного животного опыта ("Они также нападают на больных или умирающих людей", - говорит О'Брайен Уинстону. Они проявляют поразительный ум, понимая, когда человек беспомощен"); прежде всего, идея крыс, кусающих своих жертв в лицо. На этом этапе долгой карьеры наблюдения за крысами Оруэллу не нужны были уроки того, как эти животные делают свое дело. Очевидно, он изучал их вблизи. Рассказывая о своем пребывании в Испании в 1937 году, когда он охотился за дровами в тени фашистских наблюдательных пунктов, он отмечает, что "если их пулеметчики замечали тебя, ты должен был сплющиться, как крыса, которая протискивается под дверью". Очевидно, в какой-то момент своей прошлой жизни Оруэлл наблюдал, как крыса извивается под дверью, и этот образ остался с ним, чтобы стать маленькой метафорой жизни на фронте в Уэске.

Впоследствии кавалькада грызунов бесконечно проходит через все его произведения, неутолимый, желтоглазый выводок, который врывается и вырывается из самых темных уголков его сознания. Крысы окружают его повсюду, танцуют по поверхности его жизни, как две огромные особи, которых он увидел однажды утром в Auberge de Jehan Cotard, поедая ветчину, оставленную на ночь на кухонном столе. Есть ликующее письмо Просперу Будикому от начала 1921 года, отправленное с рождественских каникул в Саффолке, в котором Оруэлл рассказывает об "одной из тех больших ловушек для крыс в клетке", которую он купил, и о том удовольствии, которое можно получить, выпустив крысу и подстрелив ее. "Это также довольно спортивно - пойти ночью к кукурузному стогу с ацетиленовой велосипедной лампой, ослепить крыс, которые бегают по бокам, и ударить по ним, - или выстрелить в них из винтовки". Крысы ползали повсюду в Бирме, они были разносчиками чумы и болезней и рассматривались колониальными властями как враг народа. Местные округа были обязаны вести статистику смертности крыс, и ежегодно проводились тщательно документированные мероприятия по уничтожению крыс. Например, в 1922-1923 годах в провинции было истреблено почти два миллиона. В определенное время года невозможно было пройти по обычной бирманской улице, не пройдя мимо кучи крысиных трупов.

Не удалось бы избежать присутствия крыс и в более торжественных случаях. В "Бирманских днях" есть довольно жуткий момент, когда посреди описания похорон Максвелла, убитого исполняющего обязанности начальника лесничества, рассказчик делает паузу, чтобы рассмотреть состояние кладбища: "Среди жасмина в могилы вели большие крысиные норы". Нет никаких сомнений в том, что произойдет с телом Максвелла в тот момент, когда его гроб опустят в землю. С Востока пришел и самый страшный из многочисленных ужасов девятнадцати восьмидесяти четырех. Голодные крысы, которых несколько дней держали в клетке, а затем выпускали на жертву в замкнутом пространстве, были древней китайской пыткой. К моменту возвращения из Бирмы Оруэлл стал специалистом по крысам, знатоком крысиных повадок, наблюдателем крысиных местообитаний и крысиной хронологии. Крысы в клетке О'Брайена находятся "в том возрасте, когда мордочка крысы становится тупой и свирепой, а шерсть коричневой, а не серой". Все это придает сцене ужасную убежденность: Оруэлл, возможно, не был свидетелем этого, но он явно знает, о чем пишет.

После этого крысы то появляются, то исчезают из жизни Оруэлла в 1930-е годы. Примечательно, что они появляются в самом начале его попытки установить связь с затопленными частями Англии, которые он собирался сделать своей особой темой: зайти в темный дверной проем кипы Лаймхауса "казалось мне похожим на спуск в какое-то ужасное подземное место - канализацию, полную крыс, например". Оруэлл боится спускаться под землю, но еще больше его пугает то, что он может там найти. Остановившись в 1931 году на Саутварк Бридж Роуд, он отмечает, что крысы настолько плохи, что приходится держать несколько кошек, чтобы справиться с ними. В конце года во время своей поездки в Кент он знакомится с "человеком-паразитом" из одного из крупных лондонских отелей. По словам информатора Оруэлла, в одном из филиалов отеля крыс было так много, что без заряженного револьвера было небезопасно выходить на кухню.