Осень ожиданий

Двигать руками и ногами становилось все сложнее и сложнее. Кевин начал понимать, что тонет. В рот попала черная вода Стикса — безвкусная и в то же время обжигающая огнем нёбо, язык и десны. Он выплюнул ее, но она быстро заполнила его рот вновь. Часть воды просочилась в горло, а затем и в желудок, который скрутило от ноющей боли.

— Харон! — закричал он что есть силы. — Харон! Помоги мне! Харон!

Лодочник так и не приплыл. Видимо, его ранние предложения больше не действовали. А это значило, что Кевина Нолана ждала лишь Земля Безумия.

— Нет! — с яростным возмущением, воскликнул он. — Нет!

Кевин принялся плыть снова, выбрав одно из направлений, молясь, чтобы его решение принесло ему спасение, если и не на нужном ему берегу, то хотя бы на том, который возвратит его на Земли Мертвых.

Руки и ноги начали неметь от усталости, вода все чаще просачивалась через сжатые зубы в рот. Черная жидкость даже забилась ему в уши, глаза и ноздри. И хотя он не чувствовал необходимости в дыхании, ощущения присутствия воды в легких и острой жгучей боли не улучшали его нынешнего состояния.

— Погоди… эта вода ведь слишком плотная, чтобы в ней утонуть, — сбивчиво изрек он, чувствуя как жидкость разлетается из его рта в разные стороны. — Расслабься, отдохни, после чего продолжишь плыть в одном из направлений.

Идея была вполне логичной. К тому же он больше не мог заставлять свое тело и дальше выполнять нужные движения, которыми пользовались все пловцы. Он исчерпал все запасы сил и чтобы их восстановить, он был обязан отдохнуть.

Кевин сложил руки и расслабил ноги.

Его предположение оказалось неверным. Тело полностью погрузилось под воду и быстро пошло ко дну.

Глава 13. В ожидании славы

Celebrate life — Two steps from hell

1

Субботним утром Альберт Дрейк стоял у окна и смотрел на то, как работник пансионата собирает опавшие желтые листья кленов и липы в небольшие кучки. Ветер в этот день был явно настроен игриво, отчего 'потряхивал' ветвями деревьев, сбрасывая с них новую листву, а затем разбрасывал в разные стороны те опавшие листья, которые уже были собраны. Человек в белой одежде только тяжело вздыхал и вновь принимался собирать разлетевшиеся листья, а его помощник торопливо пихал то, что еще не успел унести ветер в мусорные мешки.

Солнце все еще дарила свое тепло людям, но с каждым днем ему становилось все сложнее бороться с плотными скоплениями туч. Первые редкие капельки дождя прилипли к противоположной стороне стекла, но их количество пока не торопилось расти. Гораздо ниже, чем могли себе позволить плыть тучи, закружила стая воронов, чей хриплые крики навевали тоску и грусть.

Дрейк уделил им немного своего внимания, после чего его взгляд прошелся дальше вдоль аллеи, и остановился у ворот пансионата, из которых выезжал грузовик с грязным бельем. Водитель разговорился с охранником у ворот, на какое-то время, позабыв о своих обязанностях. Там же у ворот, стояла женщина средних лет, которая, придерживая за локоть старушку, осторожно передала ее в руки Нойс. Женщина что-то сказала ей, после чего Нойс кивнула ей в знак согласия.

Все это происходило снаружи, в то время как сам он находился в палате Карла Вельде, который разговаривал по телефону со своим давним знакомым, работающим в одном из ведущих издательств Старого Мира. Говорил он мало, в основном слушал голос, что доносился из телефонного динамика. Когда же он попрощался со своим собеседником, Альберт отвернулся от окна и подошел к старику, сидящему на краю постели.

— Ну, молодой человек, у меня есть для вас хорошая новость, — заговорил Вельде, обращаясь к нему. — Мой давний знакомый выполнил данное мне обещание и сделал все возможное, чтобы ваш первый сборник стихов смог увидеть свет.

— Это просто замечательно! — радостно воскликнул Альберт, чувствуя бегущую по всему телу приятную волну.

— О, да, вскоре о вас узнает весь мир. Хотя, 'вскоре' — слишком громко сказано. Вам нужно только набраться терпения. Уверен, талантливый человек всегда найдет дорогу к сердцам читателей. Вначале это будут жители нашей губернии, а затем, отталкиваясь от интереса, который вызовет книжка на местном рынке, второй тираж может быть увеличен вдвое, а то и втрое и распространен по другим губерниям.

— А каким будет первый тираж? — решил уточнить Альберт, чувствуя подвох.

— Тысяча экземпляров.

— Тысяча экземпляров?!! — пал духом Альберт. Да первый сборник стихов его отца вышел в количестве пятидесяти тысяч экземпляров, и у него не было знакомых среди литературных критиков и работников издательства.