Оскал тьмы

Александра шумно выдохнула через нос. Значит, два подозреваемых и, скорее всего, убийца — Прозоровский. Отпечатки Игина могли остаться на пакетике, когда он искал какое- нибудь лекарство в своей аптечке. Что ж, зацепка у нее хорошая — пальчики на пакетике. Остальное она вытянет на допросах.

Из кабины выглянул пилот в наушниках, прокричал:

— Вижу вертолет!

Александра прильнула к иллюминатору — внизу шумела плотная тайга. Посадка была невозможна. Чуть впереди деревья были повалены, и в этом буреломе лежал опрокинутый вертолет золотодобытчиков с поломанными винтами. Значит, авария, а не угон. Не повезло артельщикам.

Герасимов нагнулся к уху Александры:

— Будем спускаться?

— Как?

— Откроем дверь и по канату вниз. Там могут быть раненые.

— Сомневаюсь. — Александра представила, как вертолет рухнул, зацепившись в тумане о макушки сосен, как стонали еще живые артельщики и как хладнокровно убивали их вышедшие на шум операторы с базы. — Но там наш следователь, надо его забрать.

— Он один?

— Нет, с ним офицер — майор Гущин.

У Александры стало неприятно на душе: Гущин ведь мог быть преступником. Если вертолет нашли в среду, то он и Семин положили начало страшной череде убийств при дележке золота, а если в четверг, то Семин и Викторов. Тогда Гущин ни при чем. Кто-то ведь стрелял в него или в них, отгоняя от места аварии. Это Прозоровский или Игин. Да, работы у нее будет много, прежде чем она разберется во всех уликах и фактах.

— Вертолет зависнет, а мы спустимся. Я первый, — сказал Герасимов, зацепился за стальную скобу карабином с тонким, альпинистским канатом.

— Надо передать на базу, чтобы взяли под арест капитана Игина и майора Прозоровского! — прокричала Александра сквозь рокот двигателя.

— Сейчас.

Герасимов ушел в кабину к пилотам, потом вернулся, показав большой палец (все нормально!), надел перчатки, вторую пару кинул Александре. Откатив в сторону дверь, он встал на краю бездны.

Вертолет висел над макушками деревьев, и до земли было метров пятнадцать. Герасимов улыбнулся, махнул рукой, взявшись за сброшенный вниз канат, уверенно начал спускаться. Александра сидела на корточках перед дверью, глядя на спуск. Сердце свербило нехорошим предчувствием — ни Вани Купчика, ни Гущина у разбитого вертолета не было.

Герасимов оказался внизу. Она быстро вылезла из вертолета. Сверху гнало воздух от крутящихся винтов. Стараясь не напрягаться, полезла по упругому канату вниз — Герасимов держал снизу. Спускалась Александра уверенно, движения были заученные, отработанные.

Метра за полтора до земли Александра не утерпела, спрыгнула.

— Не похоже, чтобы здесь кто-то был, — заметил Герасимов, придержав ее. — Обследуем вертолет.

Они подошли к распахнутой двери искореженной машины, заглянули внутрь.

— А-а, — раздался стон из-за дощатых ящиков и бухт стальной проволоки.

Александра увидела ботинки Купчика.

— Ваня!

Она бросилась к нему через хлам, покореженное железо. Купчик был бледен и смотрел из-под полуприкрытых век. Левое плечо его бурело кровью. Правая рука сжимала пистолет.

— Ты ранен!

Он скосил взгляд на свое плечо.

— Гущин. Его надо задержать.

— Хорошо. Лежи, не шевелись. Сейчас мы тебя аккуратно вытащим.

— Прилетели спасатели?

— Да. Много крови потерял?

— Наверное… Не знаю.

Александра позвала Герасимова. Тот, осторожно ступая, приблизился к Купчику, забрал у него пистолет.

— Как вы?

— Порядок.

— Сейчас потихоньку приподнимемся.

Александра с одной стороны, а Герасимов с другой подняли Ваню на ноги. Он тихо застонал, сжал челюсти. На полу была порядочная лужа крови.

— Он совсем ослаб, — сказал Герасимов. — Теперь осторожно выберемся из вертолета.

Когда они оказались снаружи, Ваню прислонили к стволу старой сосны. Герасимов помахал пилотам, и они спустили на лебедке брезентовое кресло, куда осторожно усадили Ваню. Лебедка поволокла Ваню наверх, а Герасимов ловко полез по канату. Он первым оказался внутри вертолета и помог втащить Ваню. Потом лебедкой подняли Александру.

Пилоты сразу же взяли курс обратно на базу.

Ваню усадили к стене, Герасимов из аптечки достал бинт и вату, сделал перевязку, вколол обезболивающее.

— Сейчас станет легче.

— Гущина арестовать, — напомнил Ваня.

— Иду. — Герасимов направился к пилотам.

— Как ты, Ваня? — погладила Купчика по голове Александра.

— Ничего. Пустяки. У меня повышенный травматизм в эти сутки.

— Точно, — ухмыльнулась она. — Ночью чуть не взорвался, днем чуть не пристрелили. Почему он в тебя стрелял?

— Мы приехали на объект. Вроде все спокойно, тайга. Но меня же знаешь, пошел вперед. Вижу — что-то странное вдали между деревьями. Гущин — за мной. Ближе подошли — вертолет. Гущин еще так натурально удивился, словно в первый раз увидел. Я полез внутрь вертолета. Трупов нет.

— А где они?

— Не знаю. Где-то закопали, чтобы по запаху разложения вертолет не нашли раньше времени те, кому не следует.

— Трупы найдем. У спасателей две собаки.

— Я начал рыться в вертолете, ящики двигать. Думаю — должна быть какая-то улика. И нашел. — Ваня слабо улыбнулся, разжал левую руку.

На ладони лежал бронзовый брелок — мужчина с длинным пружинистым членом.