Оскар за убойную роль

– А вот это меня совершенно не интересует, – холодно произнес полковник. – Итак, мы договорились. Завтра вы идете к Теплицыну и увольняетесь. Это самый лучший для вас выход. А я с вами, Наталья Соколова, больше никогда не увижусь. И могу вас заверить: этими вашими пальчиками шантажировать вас никогда не буду.

– Какие у меня гарантии?

– А что мне с вас взять? – усмехнулся Ходасевич. – Вы были и, видимо, на всю жизнь останетесь посредственной секретаршей. Это ваш потолок.

Полковник встал и дал возможность Наталье выйти.

– Ступайте. За кофе я уплачу.

Она неловко пролезла через стулья и рванула к выходу. Выбегая из дверей, она испуганно оглянулась. Полковник уже не смотрел на нее и, вальяжно развалившись на стуле, раскуривал сигарету.

…Разумеется, Наташка не знала, да и не могла знать, что отпечатки пальцев, предъявляемые ей «частным сыщиком», – чистейшей воды блеф.

Никто не проводил дактилоскопической экспертизы ни с документом (да и не было в руках Валерия Петровича этого документа!), ни с сейфом, ни с ключами. Никто и ниоткуда не добывал ее собственные «пальчики» – да Наталья и не ведала, как они в точности выглядят. Все эти улики, предъявленные полковником секретарше, минувшей ночью состряпала Татьяна на компьютере.

Блеф удался.

Когда Наташа скрылась за дверью, Валерий Петрович кликнул официантку:

– Пожалуйста, еще кофе. И сразу – счет.

Официантка холодно кивнула и пошла к бару. Она так и не поняла, что же на самом деле только что происходило между этими двумя посетителями, и теперь терялась в догадках.

* * *

В тот же вечер из автомата полковник позвонил дизайнеру рекламного агентства «Пятая власть» Родиону Щапову.

– Да-да, – внушительно промолвил тот в трубку. Голос у него был таким же красивым, как и он сам.

– Родион, – проговорил Ходасевич, – мы с вами встречались по поводу кражи документа из сейфа Садовниковой.

– Да, – ответил тот упавшим голосом.

– Так вот, дело закрыто. Мы знаем, кто его похитил.

– Я тоже. Его украла Садовникова.

– Ответ неверный.

– А кто?

– Вы узнаете об этом завтра.

– Как я узнаю?

– Одна из сотрудниц вашего отдела завтра будет уволена.

– Одна из сотрудниц? – задумчиво произнес Родион. – Значит, Полинка? Или Наташка? Больше никого вроде и не осталось.

– Не гадайте. Завтра все узнаете. И еще. О матушке вашей я постараюсь позаботиться. Я своих слов на ветер не бросаю. Прощайте, Родион. Мы с вами больше никогда не увидимся.

* * *

Из той же кабинки Валерий Петрович позвонил другому абоненту. Ею была копирайтер, напарница Щапова, – Полина Павленко. Ей Ходасевич сообщил ровно ту же самую новость, что и Родиону: «Один из сотрудников вашего отдела завтра будет уволен. Знайте за что: это именно он украл документ».

Напоследок полковник сказал Полине примерно то же, что и Родиону:

– Больше вы, Полина, никогда меня не увидите и ничего обо мне не услышите. Наше сотрудничество закончено.

Но при этом добавил:

– И последнее: простите меня и моих коллег.

– За что?

– За ту ночную сцену. И за наркотики. Понимаете, я был убежден, что документ украли вы. Я, к счастью, ошибся. Так что еще раз извините. И всего вам хорошего.

«Обычно секретные агенты не извиняются, – подумал он, повесив трубку, – но этой Полине еще, возможно, работать вместе с моей падчерицей».

* * *

И третий звонок совершил Танин отчим из того же автомата. Он набрал сотовый номер генерального директора компании «Пятая власть» Андрея Федоровича Теплицына.

– Это вас беспокоит Ходасевич Валерий Петрович, отчим Татьяны Садовниковой.

Теплицын усмехнулся:

– Да, мистер Ниро Вульф. Наслышан о вас. Ну что, удалось вам раскрыть дело?

– Надеюсь, что удалось.

– Да что вы говорите! – Насмешка в голосе Теплицына переросла в откровенную издевку.

– Пока могу сказать вам одно: я выяснил, кто украл документ из сейфа.

– И кто же?

– Один из сотрудников отдела Садовниковой.

– Фамилия, имя?

– Завтра этот товарищ придет к вам с заявлением об увольнении. Прошу вас отпустить его с богом и не применять к нему никаких санкций. Это было главным условием его признания.

– Кто он? – В голосе Андрея Федоровича послышался металл. – Имя!

– Ну, хорошо, если вы настаиваете, – вздохнул Ходасевич.

Он вытащил из внутреннего кармана пиджака телефон, выбрал опцию «Диктофон» и нажал на «воспроизведение». Приставил диктофон к трубке.

– Я не знала, что все так получится… – полилось оттуда.– Я думала, это как игра… Я полагала, потом Макс вернет документ на место…

Полковник выключил диктофон и спросил:

– Вы узнали голос?

– Боюсь, что да, – вздохнул Теплицын. – Кто такой Макс?

– Любовник этой особы. И одновременно ухажер моей Татьяны. Теперь вы понимаете, что у барышни был мотив?

– У женщины всегда найдется мотив, чтобы уничтожить другую женщину, – усмехнулся Теплицын.

– Не могу с вами не согласиться, – галантно проговорил полковник. – А со своей стороны могу подтвердить, что признание эта особа сделала в здравом уме и не под пытками. И я прошу вас не нарушить мое обещание, данное этому человеку.