Осколки

– Здесь же я нашел страницы, описывающие ритуал, который он провел тогда с тобой, – не обращая внимания на ярость чародейки, продолжил Сверр. – По его расчетам после преображения ты должна была стать новым источником Кэтленда и передать этот дар своим детям. Если бы с подземной жилой что-то случилось, ты бы стала тем самым запасным планом, благодаря которому род Снежного барса выжил бы.

– Хочешь сказать…

– Ты и это место – связаны. Куда бы ты ни пошла, тебя всегда будет тянуть домой, Лаверн. Ко мне.

– Нет, – она покачала головой, отступила еще на шаг, споткнулась о выступающий из земли камень и чуть не упала, но Сверр оказался рядом, чтобы поддержать. – Я не верю тебе.

– Повторюсь, я никогда тебе не лгал.

– Это не мой дом! Мой дом разрушили головорезы Йорана, они же убили мою мать. Это место я ненавижу, и тебя ненавижу.

– Неправда, и мы оба знаем это. Ты была счастлива здесь…

– Была. Давно. И ты сделал все, чтобы это разрушить.

– Все можно исправить… – Сверр коснулся ее щеки, и Лаверн невольно откликнулась на ласку. Здесь, у источника, наполненного эйфорией, голова кружилась, а мысли путались. И так сложно было противиться тому, кто этот источник подчинил. – Все можно исправить, мийнэ. Помнишь? Есть только мы, остальное неважно.

– Сложно исправить что-то, пытаясь надеть на меня ошейник, Сверр…

Он был близко. Слишком близко. Непозволительно. Она уже и забыла, каково это. Заставила себя перечеркнуть прошлое, вытравить из памяти минуты собственной слабости.

– Он ничего не значит для меня. – Его голос убаюкивал, и Лаверн отчаянно теряла бдительность.

– Зато значит для меня.

Нехотя она его все же оттолкнула. И отошла, пытаясь справиться с головокружением. Сердце неистово билось о хрупкие ребра, руки дрожали. Внизу живота разлилась приятная тяжесть, и Лаверн ненавидела себя за это. За то, как все еще реагировала на него – на мужчину, который много лет назад вырвал ее сердце и растоптал. Она говорила себе все эти годы, что сильнее собственных эмоций. Научилась подавлять в себе все женское, и вот снова плавится, как веллова восковая свеча.

– Обещаю, что сниму его, как только Волтар Бригг убедится в твоем послушании. Однажды я уже снял его, помнишь? Ты сохранишь свой клан и своих людей, я не позволю никому причинить тебе зло. Это игра, Лаверн. Игра с большими ставками, в которой мы не имеем права проиграть. Нам нужно сыграть в нее, чтобы выжить.

– Нам? – усмехнулась она и полоснула его взглядом. – Или тебе? Ты никогда не задумывался, что играешь не на той стороне?

– Я сейчас на стороне победителей.

– Если выступишь на стороне Эридора, у Бригга не будет шансов. Даже несмотря на поддержку Капитула. На стороне короля восток и флот Эссирии. И я.

– Наверное стоит отметить, что я это тоже просчитал, – усмехнулся Сверр. – Даже с таким раскладом Эридор проиграет. А с ним и ты.

– Не проиграет, если получит в распоряжение мощь севера.

– Все решено, Лаверн, – жестко отрезал он. – И не обсуждается. Я предлагаю тебе защиту…

– Иди к веллу со своей защитой! – взвилась чародейка. – Как думаешь, что станет с твоим источником, если я выйду за Норберта? Если все, что ты сказал, правда, мы связаны. Если я отдам себя другому лорду и рожу ему сына, не потеряешь ли ты то, что уже имеешь? Когда мой контур перестроится под ребенка, не изменится ли основная жила Кэтленда?

– Ты не выйдешь за него, – сквозь зубы ответил Сверр. – Я не допущу.

– Я – леди Винтенда, – она вздернула подбородок и посмотрела на него с вызовом, – а не твоя рабыня. Не тебе решать, с кем мне спать или с кем сочетаться браком.

– Если выйдешь за него, вы погибнете быстрее, чем успеешь зачать.

– Быть может, ты опоздал. Быть может, новая жизнь уже зародилась во мне…

Глаза Сверра блеснули яростью, он вмиг оказался рядом, одна его рука легла ей на талию, вторая – запуталась в волосах.

– Специально меня злишь? – прошипел он ей в губы, и это было так сладко: его объятия, близость. Это источник так влияет на нее! Нужно выбираться отсюда, бежать как можно дальше, уехать… Не сейчас. Чуть позже. Еще мгновение…

– Отдай… мне… осколки, – выдохнула она, из последних сил сдерживаясь, чтобы не наброситься на Сверра прямо здесь, в холодных стенах пещеры.

Он отпустил ее и усмехнулся.

– Прими мои условия, и они твои.

– Мы ходим по кругу, – хрипло подытожила она. – Никто из нас не прогнется.

– Только вот мое упрямство не будет стоить мальчику жизни, – заметил он.

– Осторожнее, Сверр. Мы оба слишком далеко зашли. Я не хочу вредить тебе. Ради того хорошего, что когда-то было между нами – не хочу.

Она усмехнулась и поняла, что наконец-то взяла себя в руки. Близость Сверра тоже была своего рода ядом для нее. Если сразу принять смертельную дозу, рискуешь погибнуть, но, если принимать каждый день по чуть-чуть…

Лаверн подошла к нему, коснулась ладонью его щеки, пропустила между пальцами прядь смоляных волос. Потерлась щекой о грудь, впитывая его запах. Подняла на него глаза и с удовлетворением заметила, что ее ласки все еще действуют на него.

– Я не хочу, – прошептала она, касаясь губами его шеи. – Но это не значит, что не стану.