Осколки

Помещаются два кресла с кожаными подушками сидений и спинок, с удобными подлокотниками, но скрипящие так натужно, что, опускаясь в них, всякий раз боишься, что шаткое сооружение развалится прямо под твоей задницей.

Помещаются книжные шкафы, за плотно прикрытыми створками одного из которых я прячу вовсе не книги, а кое-что другое, булькающее. Олден пытался отвадить меня от этой привычки, но добился только противоположного результата: количество бутылок выросло вдвое против первоначального. Правда, я с тех пор к ним так и не притронулся, но принцип был соблюден.

Выщербленные паркетины удачно скрывают свое плачевное состояние под ворсистым ковром, заглушающим шаги и за то люто мной ненавидимым. Но расстаться с подарком мамы папе не считаю возможным, потому смирился с тем, чтобы садиться за стол всегда лицом к двери.

Окон два, узкие и расположенные так близко друг к другу, что могут сойти за одно, не слишком большое. Раскрою-ка их и впущу в свою обитель хоть немного весенней свежести… Хо-ро-шо! На самом деле. Теперь можно плюхнуться в любимое кресло, закинуть ноги на стол и разложить на коленях листы бумаги из любезно присланной Вигером папки.

«Акт осмотра и выявления причин возгорания». Любопытно, выявили или нет?

«Дня шестого месяца Первых Гроз года 435 от основания Антреи произведено дознание касательно возникновения огня в непредусмотренном для сего действа месте, а именно, в помещении жилого назначения, являющимся частью строений, принадлежащим королевскому Приюту Немощных Духом, в пределах поименованного Старого флигеля.»

Кажется, я догадываюсь, кто занимался дознанием. Но любая догадка должна быть подтверждена, иначе останется таковой на веки вечные. Что у нас с личной печатью дознавателя? Так и думал, dan Хаммис. Или dan «Нытик», как его обычно называют и за глаза, и в глаза. Ну и удружил ты мне, Виг, направив самого скучного из своих подчиненных в мою вотчину… Нет, сердиться не буду: мало ли каких дел накопилось на столах у других дознавателей? И уж больше чем уверен, те дела (в отличие от моего) прямиком затрагивали чью-нибудь жизнь или смерть, а не требовали всего лишь порыться в кучке углей.

Ладно, буду надеяться, что Хаммису удалось справиться с непреходящим стремлением всегда и всюду следовать инструкциям, и крохи полезной информации отыщутся даже в этом… скудном, кстати, отчете: два листочка на все про все. Экономим бумагу? Неужели обитатели Острова настолько обеднели? Замолвить, что ли, словечко перед Калласом? Пусть пришлет им от широты души несколько подвод с бумажными кипами. И ведь пришлет, гад: потому что не за себя буду просить. Если б за себя, дождался бы только дождя осенью, и то, прибегая к денным и нощным молениям небожителю, ответственному за пролитие влаги на землю.

«Очаг возгорания предположительно находился в последней трети коридора первого этажа, и причиной возникновения огня явилось пролитое из светильника и воспламенившееся масло».

Гениально. Вот тебя, Хаммис, я точно расцелую — во все места, до которых смогу добраться, причем в присутствии всех твоих сослуживцев и непосредственного начальника. Пролитое масло! А что же еще? Посреди коридора разводили костер, что ли? Ох…

«Установленная согласно показаниям свидетелей и последующему исследованию воздушных потоков большая задымленность возникла предположительно по причине возгорания плохо очищенного масла, так называемого «хиши», и объясняется большим пятном пролития».

Плохо очищенное? «Хиши»? Положим, для любого стороннего наблюдателя этот факт остался бы незаметным, но для меня… В светильниках Приюта используется совсем другое масло, высшей степени очистки, совершенно не чадящее. Значит, имел место поджог. Ай, как нехорошо… Придется посмотреть самому.

Вопреки ожиданиям, «пепелище» оказалось не таким уж страшным на вид. Совсем не страшным. Серьезно пострадали только панели из роммийского дуба, но я давно уже собирался поменять их на что-то более привлекательное, чем мрачная тяжеловесность.

Последняя треть коридора — что у меня там? А ничего. Маленькая площадка наподобие алькова. Самое забавное, в нее редко кто заходил, поскольку делать там совершенно нечего: ни столика, ни стульев, ни прочих предметов интерьера. Одна только картина на стене. Картина…

Холст, разумеется, не пережил свидания с огнем: слой краски расплавился, стек и сгорел. Ну и ладно, невелика потеря. Хотя… А что было-то изображено? Кажется, чей-то портрет, но чей? Хоть убей, не помню. И ни одной подробности из памяти не извлечь. Может, и надо было приглядываться внимательнее, но эта часть коридора никогда не пользовалась популярностью среди меня. Собственно, Старый флигель можно было бы смело закрыть на замок, если бы Привидение напрочь не отказывалась жить в другом месте, нежели в сих старых и сырых стенах.