Осколки души. Том 3

— Двенадцать. — веско сказал Морозов. — И все они — или у первых стихийных императоров, или у архонтов, или у прямых их наследников. Некоторые до сих пор считают появление фамильара единственным надежным доказательством принадлежности к королевской крови. Сейчас один из них, черный вожак, стихийный волк, сопровождает Римского императора. Золотой сокол — папу. А медведь — императора России. Об остальных ничего не известно.

— Значит показав вам моего стихийного зверя я раскрылся… — понимая, что дело обретает совсем скверный оборот пробормотал я.

— Именно. Ответ на все разногласия был так прост, что я не хотел его замечать. И неожиданное появление, и нелюбовь к цесаревичу, и ваше легкое поведение с герцогиней Прусской. И сейчас осталось лишь выяснить к чьей династии вы принадлежите. — неожиданно проговорил инквизитор. — Итак, ваше королевское высочество — рассказывайте.

— Боюсь если я все скажу, как есть, вы откажетесь это принимать. А потому у меня будет одно условие.

— Торговаться не в ваших интересах. — холодно заметил инквизитор.

— Я вас почти победил. — сказал я, но тут же понял, что не прав. Если Морозов сумел одним махом удалить весь снег, сделав его глыбой льда, то так же мог и комнату заморозить — целиком. И меня в ней, заодно. А значит весь бой — разыгран для того, чтобы я не только вызвал фенека, но и заставил его сражаться, доказывая силу фамильара.

— И все же я настаиваю. Вы должны поклясться, что независимо от того к чьей династии я принадлежу и к какому роду отношусь — вы не станете меня преследовать за это, более того, постараетесь сохранить мое инкогнито и защитить в случае опасности. — потребовал я.

— Я обещаю, что не буду более покушаться на вашу жизнь, не стану нападать без веской причины и преследовать если того не потребует мой профессиональный долг. — суверенно сказал Морозов. — Так же обещаю, что сколь бы не было мало ваше государство — я буду относится к вам так же, как к иным персонам королевских кровей.

— Ладно, это, мягко говоря, не то, что я хотел услышать. Особенно учитывая, что я для вас сделал и в какое положение вы меня поставили. — поморщился я, принимая его слова. — В таком случае вам придется самостоятельно искать доказательства моим утверждениям. Могу лишь сообщить, что королевская кровь в моем теле есть. И ее побольше чем у многих.

— Это и так понятно, боюсь мне нужна конкретика. — сказал инквизитор, не собираясь выпускать меня из камеры.

— Конкретика? Хорошо вот вам пара фактов. Император российский мой родственник, хоть и не близкий. Мое царство на востоке от Кенингсштадта, и оно достаточно велико. А до разрушения холла, вместе с церковным банком, на одной из стен висел портрет моего предка. — сказал я, стараясь не вдаваться в подробности.

— Вот как? — хмыкнул Морозов. — Что ж, вы вернули мне мою же монету, теперь я так же не удовлетворен вашим ответом. Значат ли ваши слова, что вы враг России?

— Нет. С чего бы? — искренне удивился я.

— Простите, но на китайца или монгола вы не очень похожи. Скорее на Византийца… — проговорил Морозов, но запнулся на полуслове. — Ваш титул?

— Хан. — коротко ответил я. — Но можете звать и царем.

— Разница не велика, но она есть. — холодно улыбнувшись сообщил инквизитор, поднимаясь. — И снова, вы не с дальнего востока. Не из Сибири. У нас есть поговорка — от осинки не родятся апельсинки. Одно дело — одаренный с пробудившейся силой. Такой может появится даже в крестьянской семье. Совсем другое — отмеченный на царство.

И вот что ему сказать? Можно врать и увиливать сколько угодно, если ты играешь на своем поле. Просто даже словесным хитросплетением можно человека запутать так, что он поверит будто черное это белое, а белое это черное. Но сейчас мы играем на его поле, я понятия не имею какая сейчас обстановка в Российской империи. Нет, общие положения мне известны и пару книг я читал, но этого недостаточно. Меня будет легко поймать на мелочах.

— Довольно. Ваши домыслы пусты. Мой трон занят, я в изгнании. У меня не было достойных учителей чтобы покрыть все знания необходимые для правления, и потому вы сумели меня подловить. Но если моя истинная личность раскроется — вполне возможно, что меня попробуют убить. И не только сектанты. Этот ответ вас удовлетворит? — взглянув прямо в глаза инквизитору спросил я.

— Нет. — коротко ответил Морозов. — Но я готов пока на нем остановится. К слову, мне известно, что в кругу ваших приятельниц вас считают ханом и даже рассчитывают место в гареме. Информация об этом уже разошлась по академии, а сплетен такого рода среди учениц не утаишь. Так что не думайте на подруг плохо.

— Будто меня это должно успокоить. — усмехнулся я, прикидывая кто может меня сдавать. Хотя подозревать их бессмысленно, та же Моника могла поведать об этом подругам совершенно без задней мысли, или Брианна рассказать старшей сестре, а та донести инквизитору. С другой стороны, это могло бы бросить тень на саму графиню.