Осколки любимого сердца

Но тут заиграла звенящая музыка, сцена осветилась прожекторами, и перед нами появился диковинный персонаж в странном даже для летней погоды одеянии — пурпурной тоге, сандалиях на босу ногу, на его голове было нечто вроде тернового венца, а великолепные черные локоны ниспадали на плечи. Как я узнала перед тем в Интернете, это был бывший врач-стоматолог, ныне широко известный под именем Виссарион — одна из новых харизматических личностей нашего города.

Оратор воздел руки к потолку и с пафосом воскликнул: «Это ведь возвращение к самой Природе! Может, даже больше, возвращение к Матери-Природе!» Я очнулась и начала внимательно слушать.

«Суть» нового религиозного учения, которое нес в массы господин в пурпурной тоге, заключалась в следующем.

Мир грязен, а люди, живущие в нем, влачат жалкое существование. Это существование — нелепая преграда для быстрого перемещения в рай, обитатели которого ждут не дождутся, когда все мы, сидящие в этом зале, распродадим свое имущество и, освободившись тем самым от всего земного («очистившись» — несколько раз повторил Виссарион), присоединимся к ним, чтобы слушать пение птиц и купаться в прозрачных водах Эдема тысячелетиями напролет…

— День заканчивается, и с ним должна закончиться твоя жизнь. Ты смотришь на чистый восторг рыбки, плещущейся в пруду, зыбкий, ненадежный, каким и должен быть восторг, — а ты сможешь обрести вечный восторг небытия, — закрыв глаза и раскачиваясь, уговаривал нас Виссарион.

Казалось бы, для того чтобы окончательно уверить нас в правильности своей идеи, «гуру» в пурпурной тоге должен был вот сейчас, не сходя с места, совершить публичный акт самосожжения или харакири. И, умирая с блаженной улыбкой на устах, личным примером доказать нам, сидящим в зале, преимущества «того» света над этим.

Но не тут-то было. Оказывается, согласно учению «Новой жатвы», на тот свет надо перемещаться не просто распродав подчистую свое имущество, но и передав вырученные деньги (ну, или само это имущество) лидерам секты. Зачем? Все просто. Лидеры секты во главе с Виссарионом покинут этот мир самыми последними.

— Как капитаны уходят с тонущего корабля последними, так и я не найду себе покоя, пока не препровожу в рай всех вас, — заверял Виссарион, закатывая к небу плутоватые глаза.

В общем, я очень быстро разобралась, что пресловутая «Новая жатва» представляет собой обыкновенный лохотрон. Очередной сравнительно честный способ отъема денег у населения. Ведь пожертвования предлагалось вносить добровольно, в качестве «благотворительного взноса» — ни один суд потом не примет к рассмотрению дело о том, что потерпевшего обманули!

Я смотрела на людей, а люди, в свою очередь, не отрываясь, смотрели на сцену, где неистовствовал харизматичный Виссарион. Большинство слушателей, особенно те, кто был одет победнее, вслушивались в его слова с выражением сочувствия, понимания и даже мечтательности. Да уж, чего проще? «Умереть, уснуть» — да еще имея при том гарантированный билет прямо в рай — и забыть о своих проблемах, о маленькой зарплате, о больных детях, пьющих мужьях, болезнях, долгах…

Мне вспомнилась история, рассказанная когда-то моим бывшим комвзвода майором Сидоровым. Лет десять-двенадцать назад на улицах нашего города было не протолкнуться от адептов самых разнообразных сект и конфессий. Видимо, поветрие такое было на тот момент — домогаться на улице милости у всего, что движется. Так уж получилось, что мой комвзвода неизменно становился объектом их пристального внимания. Вербовщики душ человеческих были хитры, настырны и обладали стойким иммунитетом к посыланию на ограниченное количество букв, что майор Сидоров проделывал с ними постоянно.

Когда же Сидорову окончательно надоело объяснять им, что все их слова и уговоры ему глубоко по фиг, и если они не отстанут, то будет проверка на способность подставлять правую щеку, что… В общем, майор Сидоров решил придумать кардинальное противоядие. И придумал: не говорить. Ничего. Вообще. Использовать силу печатного слова…

И когда к нему в очередной раз с дебильными улыбками на лицах подошли два молодых человека: «Здравствуйте! Мы из Церкви новейших христиан! Мы хотели бы вас пригласить…» — он молча полез в карман и протянул каждому маленькую, размером с визитку, картонку, на которой было напечатано четыре строчки:

1. Я не ем Гербалайф!

2. Бога нет!

3. Ад примет всех!

4. Верни бумагу и ступай с миром!

Результат превзошел все ожидания… Удивление от нестандартного поведения жертвы сменилось возмущением от прочтения первого пункта, а освоение следующих дало осознание, что ловить нечего: если уж жертва не поленилась специально для них заготовить такое!