Осколки Минувшего

Верговский принял приглашение, расположившись поудобнее.

На электронной панели управления появилось меню. Блюда не отличались особой изысканностью, пускай, и менялись каждый день. Сегодня, например, подавали борщ, картофельное пюре со сливками и строгач из говядины, несколько салатов и легких закусок. Император предпочитал обычную еду заморским изыскам и приказывал готовить ему традиционно русские блюда. В напитках отсутствовал алкоголь, хотя ужиная в столовой, Николай мог позволить себе рюмку-другую водки и не брезговал грузинским коньяком.

— Я голоден, что готов съесть целую корову. — Нажимая кнопки, шутил Николай.

Собеседник императора же ограничился горячим блюдом и чашкой черного кофе.

— А ты не голоден? — Николай заметил скромный выбор министра. — У меня готовят отменный борщ. Очень советую.

— Нет, спасибо. Я успел отобедать, а есть много — испорчу фигуру. Жена и так ворчит, будто меня стало больше, а на тренажерный зал нет времени. Да и, все равно, до полуночи не уснуть. Дела, дела, дела. Сами понимаете: кофе, пирожные… — Министр, по вечерам, не редко баловал себя перекусами.

— Понимаю, время нынче очень ценный ресурс. Я тоже ощущаю его нехватку. Очень хочу вырваться на отдых, а времени нет даже на нормальный человеческий обед. Приходится перекусывать буквально на бегу.

Стюард принес приборы и напитки, а вскоре возвратился с салатом и борщом для Николая.

— С вашего позволения. — Николай приступил к еде, не дожидаясь пока принесут горячее для министра. — Прошу прощения, начну первым. Голод не тетка.

— Приятного аппетита. — Виктор аккуратно размешал ложечкой кофе, хотя в нем не было сахара, отпил глоток и отставил чашку в сторону. — Отменные зерна, презент из Индии?

— Нет, подарок арабского шейха. — Император улыбнулся. — Отменный вкус и приятный яркий аромат.

Виктор отключил звук на своем мобильном. Он не хотел отвлекаться на телефонные звонки и всецело посвятить себя беседе, так что оставил только вибрацию, чтобы видеть, кто беспокоит и по какой линии.

— Зря отказался от борща. — Николай вмиг разделался с салатом и приступил к первому блюду. — Людочка, шеф-повар, просто талант. Мы без нее никуда, бьюсь об заклад, Людмила знает, как найти путь к любому желудку…

— Диета. — Отшутился Виктор. — Я, в последнее время, не могу много есть, как разберемся с делами, сразу отправлюсь на медосмотр.

Дверь отворилась и вновь показался стюард с горячими блюдами в руках.

— А вот и второе подоспело. — Заметил Николай, провожая взглядом мужчину в строгом костюме, пока тот не скрылся за дверью. — Я же говорю, Людочка просто молодец! Выглядит аппетитно!

Как только двери закрылись, тон беседы кардинально поменялся. Государь заблокировал все входы в кабинет одним движением руки. Можно было начинать секретничать.

— Виктор, как думаешь, стоит ли доверять Вилмеру? — Николай решил идти прямо к делу, оставив наводящие вопросы на более подходящий случай.

Верговский задумался, почесав подбородок, не торопясь с ответом. Он относился к кардиналам с осторожностью, понимая, что они сами себе на уме, и временный союз может оказаться ровно столько же хлипким, как отношения Советов и Америки в годы Второй Мировой.

— Скажу так, мы оказались по одну сторону баррикад, но как только вся эта передряга закончится, снова станем если не врагами, то совершенно чужими людьми. Уж точно, союзниками нас не назовешь. — Министр, как и положено политику, начал издалека, время от времени, жестикулируя руками. — По крайней мере, они не подводили до этого, всегда выполняя условия мира. Но теперь остался только Вилмер, самый сложный характер, однако дело Кайлера и Фэллона живет, пока бьется сердце последнего кардинала.

— Сдается мне, что мир на волосок от гибели. — Император грустно почесал подбородок, словно всматриваясь в дно тарелки. — Надеюсь, они знали, на что шли.

— Так и есть. — Согласился Верговский. — И Вилмер — это единственный союзник, который может оказать нам посильную поддержку, хотя, куда более я бы доверился Кайлеру, скажу начистоту. С ним у нас было бы больше шансов миновать мировой заварухи. Вилмер, как по мне, сильно ветреный.

Николай понимающе кивнул.

— Я и сам понимаю, что прямая война — не выход. Но нам придется воевать, провали мы «Уроборос». Это последняя мера. — Император произносил слова с грустью, словно открытое противостояние уже началось. — Надеюсь, наши ребята и Вилмер вместе справятся.

Верговский задумался и отвел взгляд в сторону. На мгновение императору подумалось, будто министр и вовсе не слышит его.

— Надеюсь. — Наконец произнес Виктор после выдержанной паузы, потирая рукой покрасневшие от усталости глаза. — Всем сердцем. Надежда умирает последней, как известно.

— Но, давай подумаем, если война станет неизбежной, что сможем выставить мы, а что американцы и их союзники. — Николай готовился к худшему. — Как убедить Европу? Западные Советы весьма скептически отнеслись к вторжению, однако, их мощь не так просто сломить, верно?

Пока Верговский подбирал нужные слова, несколько опешив от вопроса государя, сам Николай раскрыл голографическую карту мира.