Осколки моря и богов

Я нахмурилась. Голова жутко раскалывалась. Кажется, мне необходим отдых. Какими бы ни были понятия той твари из кургана, лучше это не делает: ни ей, ни погибшим людям.

– Ну, а остальные? Как их выбирали?

Игорь встал и принялся невозмутимо мыть кружку.

– На кого указывал Тот, из кургана. У него свои вкусы. Поэтому каждая жертва – не просто так. Это игры богов, Яна. – Он закрыл воду, и вдруг повисла странная тишина. Потом послышался его вздох. – Один по своей воле загнул колесом пряху Зурет, другой – забирает кровь людей. Ни у одного из них нет сострадания к людям. Все мы – пыль.

Мне не понравилось услышанное, однако я не торопилась отвечать. Пусть у Игоря будет свое мнение, а у меня – свое. Но все же оставался один вопрос, на который так и не нашлось ответа.

Я допила кофе и глянула за окно. Ночь, дождь, холод. Б-р-р-р, не пойду туда. Уж лучше посидеть тут, хоть разговоры с собеседником мне и не по душе.

– Тебя что-то волнует? – мягко уточнил он, словно прочитав мои мысли.

– Да, – кивнула я. – Кто пробудил Того, из кургана?

Игорь снова сел напротив меня. Подпер кулаком щеку, задумчиво посмотрел на виноград на клеенке, покрывавшей стол.

– Это уже не для наших умов, думаю. Если Азов посчитает нужным – скажет. А пока молчит – мы можем только гадать.

– И есть предположения? – поморщилась я, чувствуя укол разочарования и досады одновременно. Кстати, про ашаука мне так ничего не сказали. И, видимо, спрашивать бесполезно.

Он пожал плечами:

– Знаешь, с этими вопросами уж точно не ко мне. Сразу я подозревал, что виной всему мятежный дух Тиргатао. Потом – кто-то не вовремя оказался возле кургана и пробудил Того. Даже… – Игорь задумался. – Вот точно, думал, что сюда приложили руку Трое и Сестра.

Я приподняла в изумлении бровь.

– А им-то зачем?

– А они, Яна, ребята себе на уме. Не слабее Азова. Поэтому и мыслят по-своему. Что Городовой, что Трое и Сестра – одним миром мазаны. Потому и некоторые вопросы лучше не задавать. А ответы на них – не слышать вовсе. А то… мало ли.

У меня больше не нашлось слов. Все было как-то… неправильно. И одновременно мне дали четко понять, что в это дело соваться больше не стоит. Мягко, ненавязчиво и… доходчиво.

Игорь больше ничего не говорил. Я тоже. Не сейчас, возможно, потом узнаю все.

Автобус отправлялся в одиннадцать. Пора домой, в Херсон. Там Нешка, оголодавший и одичавший в компании Грабара. Там мой любимый дом с его извечно текущей крышей. Там Александр Васильевич, который смотрит на дорогу и незаметно улыбается уголками каменных губ.

Там – сволочь Городовой.

И да – гонорар за дело Ракевичей, преданно ждущий меня на счете в банке. В целом и общем жизнь немного налаживалась.

Сама не зная почему, я пришла к морю. Вчерашний разговор многое прояснил, но в то же время и оставил множество загадок. Тот, из кургана, ведь явно не успокоится, но мне четко дали понять, что в разборки высших лучше не лезть – хуже будет. Ну и ладно, у меня без того проблем хватает.

Наконец-то удалось дозвониться до Грабара. Он в этот раз даже взял трубку и отчаянно отругал меня за безалаберность. Я даже не возражала. Молча слушала и смотрела на море. А рядом гуляли раскормленные чайки, искоса поглядывая на меня черными глазами. И губы сами почему-то тянулись в дурацкой улыбке. Потому что снова чувствовалась восстановившаяся связь. Снова Грабар мог читать мои сны, а я – слышать его шаги, где бы он ни находился.

Выпустив пар, он все же уточнил, какого черта я лыблюсь. Это заставило оторопеть и тупо посмотреть на трубку. Да нет, не может быть. Смотреть сквозь пространство он еще не научился. Однако Олег нажал отбой, прежде чем я успела задать вопрос. Поэтому все разборки предстояли дома.

На берегу, кажется, и впрямь было куда холоднее, чем на узеньких улочках между базами отдыха. Опять это пустынное место и никого больше.

Я плюнула на все приличия и села прямо на землю, уставившись на водную гладь. Внутри была пустота. Ни о чем не хотелось думать. Только бы не отказалась от автомата с кофе. Ну, так, чтобы согреться. Но это не набережная Партенита, где четыре года назад в такую же погодку я смотрела на Черное море и ела мороженое. Пломбир с клубникой. И пила кофе – простой американо, который казался самым вкусным на свете.

Но это было тогда, и я была не одна, а с Ромкой.

Я вздохнула. Все-таки холодно. Не лучшая идея вот так просто сидеть.

– Тоже еще нашла место для отдыха, – неожиданно раздался за спиной голос Азова.

Больше ничего не говоря, он протянул мне стаканчик.

Простой, бумажный, с улыбающейся блондинкой на фоне Колизея. Горьковатый аромат заставил все внутри сжаться. Кофе. Он принес мне кофе. Секундная заминка; прогнав рассеянность, я аккуратно приняла стаканчик.

– Спасибо, – произнесла плохо слушающимися губами.

Пальцы тут же обожгло, пришлось перехватить стаканчик повыше.

Маленькая мечта. Исполнение которой в нужном месте в нужное время заставляет почувствовать себя счастливой.

Я смотрела на темно-коричневую жидкость, наслаждаясь прохладным ветром, шумом волн и едва уловимым запахом соли в воздухе.