Осколки Солнца (СИ)

Он немного приподнял меня, усаживая выше, и властно обхватив подбородок, запрокинул голову. Это просто поцелуи в шею, но я знаю, что за ними последует. Боль от укуса прорвалась я через удовольствие, на мгновение отрезвила, но лишь на мгновение. Пульсация покидающей мое тело крови соединилась с тянущей, сводящей с ума пульсацией между ног. Задрожав, я глухо застонала, уже не в силах сопротивляться захлестнувшей меня жаркой волне.

Перед глазами все плыло, и слабость в теле такая, будто меня выпили всю, хотя Михаил сделал лишь пару глотков. Буквально зализав мне ранки на шее, вампир перетащил меня на кровать. Он вертел в руках, стаскивая одежду, будто я большая тряпичная кукла. Такой себя и чувствовала. Подложив под спину подушки, закрыл одеялом, целомудренно поцеловав в уголок губ. Затем я услышала его шаги по комнате, легкий звон, и он вернулся ко мне ко мне. Губ коснулось что-то прохладное, а затем терпкое вино со странным привкусом. Мне не хочется это пить, но Михаил не дает выбора.

— Хотелось бы продолжить, но я боюсь, что тогда и жажда станет острее, и это может повредить тебе. Так что позднее, когда ты будешь к этому готова.

Я с трудом открываю глаза и замечаю на запястье Михаила совсем свежий порез, затягивающийся буквально на глазах.

— Ты что, добавил в вино своей крови?!

— Не в первый раз. Просто ты этого не помнишь.

Как будто это должно меня успокоить! Михаил прижал ладонь к моему рту, укоризненно посмотрев янтарными, будто пылающими, глазами.

— Тс-с-с, осторожнее. Не пытайся выплюнуть. Тебе это нужно — поможет восстановить потерю крови и облегчит обращение.

Я укусила ладонь, но сил было так мало, что даже не удалось так сжать челюсть, чтобы прокусить даже кожу.

— Ай! — фальшиво воскликнул вампир, но руку не убрал. — Вот посмотришь на твой портрет — а ты там такая милая, нежная, воздушная. А сейчас больше на тасманского дьявола похожа… или даже просто на дьявола.

Он убрал руку и я прошипела:

— Сатанист.

— Дьяволо-поклонник, — поправил вампир, наклоняясь и снова целуя. Теперь уже по-настоящему. — Тебе нужно немного отдохнуть, а мне — остыть. Если ты конечно не хочешь мне помочь ответной услугой?

Я скосила глаза к выпуклости в штанах мужчины, и натянула на голову одеяло. Михаил тяжко вздохнул, проворчав почти себе под нос.

— Длительное воздержание вредно для мужчин.

— Знаю. Пусть у тебя там все отвалиться.

— Какая ты жестокая… Так, стоп. А откуда дочери священника знать подобное?

— Меня просветил жених.

На самом деле, мы так и не были официально помолвлены, но тогда я искреннее считала себя невестой Адриана Берже. Адриан не раз и не два намекал мне на то, что пора бы нашим отношениям перейти в новую плоскость — горизонтальную. К счастью, мне хватило ума, чтобы не поддаться на его убеждения.

— У тебя ведь нет жениха. Нет?

Я мстительно промолчала. Когда вампир уйдет? Под одеялом уже заканчивался воздух.

На следующий день Михаил не появился, но вместо него пришёл Луи, со скляночкой, в которой плескалось что-то подозрительно красное. Мои нервы, и так подточенные за последние дни, не выдержали, и вместо беспомощной художницы вампиру пришлось иметь дело с разъяренной фурией. В результате лицо Одри, пришедшей своему хозяину на помощь, украшало несколько длинных царапин, платье Луи лишилось рукава, а он сам клока волос. Я же была заляпана в крови — не своей, стоит заметить. Вампир, обиженный и раздосадованный, ушёл переодеваться, а Одри уселась поверх завернутой в одеяло меня, тщательно следя, чтобы мой желудок не исторг свое отвратительное содержимое.

Спустя полчаса мне надоело изображать из себя гусеницу в коконе и я зашевелилась, пытаясь обратить на себя внимание Одри. Та посмотрела меня и погрозила пальцем.

— Одри, — я попыталась говорить как можно четче. Глухонемая служанка умела читать по губам, но понимала отнюдь не все. — Я извиняюсь. Можно я встану? Мне так плохо…

В моих глазах все еще блестели слезы, и совсем не каменное сердце служанки дрогнуло. Она поднялась и размотала меня, впрочем, держась явно настороженно.

— Еще раз прости за это, — я показала на ее царапины. — Мне не стоило так поступать. Могу я загладить свою вину? К примеру, нарисовать тебя.

Одри задумчиво нахмурилась, кинула быстрый взгляд в сторону моих красок, а затем помотала головой. Взяв меня за руку, она отвела в ванную, и не обращая внимания на мои попискивания и попытку упасть в обморок, омыла от крови холодной водой.

— Почему нет? — снова попробовала я переубедить девушку. — Думаю, портрет получится замечательным. У тебя очень красивые глаза.

Служанка беззвучно фыркнула, распознавая лесть и отвернувшись, начала заправлять постель. Я показала ей язык, и взяв альбом и пастель, забилась в угол. У меня был план по освобождению, для которого нужна была Одри, но мой дурацкий характер сильно испортил шансы его воплотить.

Вскоре вернулся Луи — в нежно-бирюзовом платье и новой прической.

— Так, все успокоились?