Осколки вечности (СИ)

— По-моему, ее просто что-то разозлило, — задумчиво буркнул Слейтер и отправился усмирять свою пассию, если я верно уяснила для себя направленность их отношений.

Джей крепко зажмурился при отзвуках незатихающих залпов, отдаленно смахивающих на пушечные, впился пальцами в переносицу, резко развернулся на каблуках запылившихся туфель и опрометью кинулся к входной двери.

— Им всем пора к мозгоправу, — рискнул подыскать себе Лео чуткого собеседника, однако я уже со всех ног мчалась вслед за Майнером.

На мои истошные вопли 'Джей!' с завидной частотой реагировали лишь соседи, до сей поры планирующие крепкий сон, а теперь вынужденные сражаться с ополоумевшими хозяевами десятой квартиры. Я обежала оба этажа и дворик, но так и не нашла своего горе-парня. И только перейдя улицу, приметила сгорбившуюся у запертых дверей ближайшего магазинчика фигуру. Он сидел на каменном бордюре, оперев голову о выщербленную стену, сверлил стеклянными глазами безлунное небо и плакал. Очень тихо и отчаянно, будто впервые в жизни не знал, как совладать с собой и той болью, что накопилась в душе. Я подошла, осторожно присела рядом и взяла его за руку, немо предлагая свою поддержку. Джей крепко сжал мои пальцы и затрясся. Сначала это выглядело, как последнее титаническое усилие в борьбе со слабостью, спустя минуту округу облетел надсадный ор. Он бросился на мое плечо и взвыл так, что волосы зашевелились у меня на затылке, а сердце сбилось с ритма и ненадолго остановилось.

Иногда на месте мужчины вдруг возникает мальчишка, ранимый, беззащитный, восприимчивый, страшащийся незримого чудища в шкафу. Он может заплакать, если чувствует боль. Ему не зазорно биться в рыданиях, если эта боль чересчур велика. И здесь нечего стыдиться, ведь мы всего-навсего люди, которым присущи как привязанности, так и потери.

'Крушение надежд'

POV Джей Вечер второго дня

Прямо из аэропорта я в компании доведенной до крайности Джодель и ее сбитого с толку парня Себастиана, славных беглецов из Девкалиона, отправился к Лео — явного виновника нашего суетного сборища. От услуг такси мои чурающиеся каждого косого взгляда друзья отказались, что, само по себе, не удивляло. Ведь их поисками Легион озабочен и по сию пору, поэтому часть маршрута мы проделали на автобусе, затем пересели в попутку, пару миль одолели пешим строем и вновь расселись на сиденьях в общественном транспорте. С момента приземления Джо, как отныне называли бывшего префекта Ван Ортон, не проронила ни слова. Сосредоточенный взгляд, решительно поджатые губы и отстраненное выражение лица — она и раньше напоминала мне древнегреческую богиню Афину. Ее извечный спутник эмоций проявлял и того меньше, хотя весть о постигшей Лео хвори застигла его врасплох.

Я крепился изо всех сил, особое внимание уделяя размышлениям на отвлеченные темы, однако и на секунду не мог расстаться с мыслью о том, что найду друга в состоянии, не поддающемся изменению. Прикованного к постели, изнуренного бесконечными муками, скрипучим голосом молящего о смерти…

Нет, черт возьми! Я не позволю! Я не дам ему сдаться, заставлю бороться вопреки всем мольбам и просьбам! За шиворот вытяну из этой сточной канавы, в какую упек его Северин! 'Ни шагу назад! Дезертирство архипреступно!' — так нас учили на войне. А я привык руководствоваться старыми командирскими принципами.

Представить только, год назад я ненавидел Лео всеми фибрами души. Я желал ему не просто смерти, а недостойной гибели вдали от целого человечества. Я готов был лично вонзить зубы ему в глотку. Я искал самый болезненный способ убийства. Я пытался выяснить, что необходимо для проведения обратного превращения. Я молил Бога указать мне верный путь. И добился своего. Теперь там, где были дверные проемы, возведены глухие стены. Нет смысла искать выход, я заперт в ловушке из собственных пороков и негативной энергии.

Но я не сдамся, ни за что на свете. Астрид научила меня бороться. Она показала мне, сколь многого можно достичь, ступая по тропе самоотверженности. Нужно прощать. И я давно закрыл глаза на старые прегрешения Лео. Необходимо ценить. И отныне я дорожу всем, что имею, будь то дождливое облако над головой или трепетное девичье сердечко, опрометчиво отданное в мое безраздельное властвование. 'Просто любить. Не восхищаться, не искать выгоду, не соревноваться в чем бы то ни было. Просто любить', - таково ее последнее правило. Важнейшее, на мой взгляд.

Отныне я понимаю, что на самом деле является главным. Близкие и родные мне люди, те, без кого не прожить и сотой части дня. Мой воздух, вода и питье. Мой лучший друг и моя невеста. Разгильдяй Лео и мой нежный птенчик Астрид. Сердце и душа соответственно.

Уверен, схожим размышлениям поддались и мои спутники. Однако это не помешало Джо утратить чопорную британскую сдержанность и с бравой мощью (отнюдь не женской, следует заметить) накинуться на входную дверь десятой квартиры, тогда как я в угоду вышколенной учтивости рискнул деликатно постучаться.