Осман. Хей, Осман!

На равнине поставлен был деревянный помост, закрытый со всех сторон длинными шёлковыми, тканными золотом занавесями. Там, скрытая от людских глаз, уже находилась невеста, сопровождаемая матерью и бабушкой. Красное покрывало плотного шелка теперь было накинуто поверх наряда Феодоры и закрывало её с головы до ног…

На прекрасных, богато убранных конях подъехали спутники Орхана, его свита, его старшие сыновья. На голове султана — белый складчатый тюрбан с кистью алой, словно венчик цветка. В кафтан золотного бархата одет жених — по красному полю вытканы цветки гвоздики. Сверкает персидская парча. Гости генуэзцы разряжены в яркие одеяния…

Иоанн Кантакузин также верхом на коне. Отец невесты простирает руку. Вспыхивают факелы в утреннем свете солнечном, и будто сияние озаряет всё вокруг. Флейты поют, трубы гремят. Все видят невесту, покрытую красным покрывалом. Феодора стоит на помосте. Жених перед помостом — на коне. Хор греческих певиц запевает:

Сегодня только начал плющ вкруг пальмы стройной виться,Увидит завтра стар и млад, какой любовью любит

Невесту милую жених, как пылко обнимает,Целует локоны её вкруг шеи лебединой…

Ответно откликнулся хор певцов:

В бою непобедим, — сражён тростинкой тонкой, слабой.Кольчуга, меч, походный плащ отброшены далеко.Железу любится магнит, жених своей невесте —

Отважный вождь прелестнейшей из девушек прелестных…[357]

Заиграли музыканты Орхана. Заплясали плясуны. Всадники спешивались с коней, раздались весёлые возгласы:

— Гел, кефим, гел! — Эх, веселье!..

Орхан спешился и поднялся на помост. Он легко, широко шагнул к Феодоре. Она протянула из-под красного покрывала тонкую руку в белом рукаве. Об руку с невестой Орхан повернулся лицом к людям собравшимся. Закричали люди:

— Да продлит Аллах дни Орхана, сына Османа!

— Да продлит Аллах дни державы османов!..

* * *

…Шли к Орхану, шли в его войске, шли крепить государство османов!..

«Балканские крестьяне, греки, болгары и прочие, вскоре поняли, что мусульманское завоевание принесло им освобождение от феодальной власти христианских правителей и церковников, многообразные вымогательства и злоупотребления которой становились всё более тяжёлыми с расширением монастырских владений. Османизация предоставляла балканскому крестьянству выгоды, невиданные ранее. В отличие от государств христианского мира, в стране османов не слыхать было ни о разбойниках с большой дороги, ни о притеснениях и несправедливостях…»[358]

Здравствуй!

…Ничто не вечно. Старинный фотоаппарат выходит чёрным прямоугольником на сцену человеческой истории. И вот мы впервые видим султана из династии османов, запечатлённого на фотографии. Это Абдул-Гамид[359]

— крупный нос, глубокие глаза, высокая феска, пышные усы, борода… Ничто не вечно… Младотурки[360] тщетно пытаются спасти большую державу, заклиная её призывом: «Адалет!» — «Справедливость!»… Но ничто не вечно… Держава падает, добиваемая подданными — греками, болгарами, армянами. Европа и Российская империя объявляют державу османов «больным человеком». Новообразованные балканские государства грызутся меж собою. Греки мечтают о возрождении Византии. Но никогда не подняться кресту над храмом Айя София! Новый вождь — Мустафа Кемаль[361] — отбросит греческие, армянские, итальянские, французские, английские войска. Позднее он запретит фески и введёт латинский алфавит. 29 октября 1923 года он сместит последнего султана, Мехмеда VI, и провозгласит Турецкую республику. Завершилась эпоха тюрбанов и фесок, началась эпоха пиджаков и гимнастёрок. Завершилась эпоха великой державы османов, началась эпоха жизни и процветания нового национального государства — Турецкой республики…

* * *

Но ведь и старинный уклад жизнеустройства, и нравы, и наречия-языки Балканского полуострова — всё оно сложилось под рукою-крылом османов, за пять столетий…

Я знаю четыре очарования, четыре прелести этих краёв. Это прекрасные руины — развалины, это простёртые руки мраморные белые и улыбки статуй и красочных изображений — от хеттов до афинян и спартиатов. Это чудесная пища, от мяса варёного в листьях винограда, воспетого Аристофаном[362], до шербета и пилава турецких сказок. Это красивая многоцветная одежда, соединившая античные туники с шароварами, тюрбаны, ожерелья золотых монет, покрывала. И наконец самое важное, порождённое державой османов, — это люди; люди безмерной широты и щедрости души, люди храбрости; люди неизбывной доброты и деликатности, которые никогда не будут одолены, побеждены взаимной мелочной национальной ненавистью. Люди османов!..