Основы дефектологии

Таким образом, на вопрос о том, откуда берутся, как складываются, каким путем развиваются высшие процессы детского мышления, мы должны ответить, что они возникают в процессе социального развития ребенка путем перенесения на самого себя тех форм сотрудничества, которые ребенок усваивает в процессе взаимодействия с окружающей социальной средой. Мы видим, что коллективные формы сотрудничества предшествуют индивидуальным формам поведения, вырастающим на их основе, и являются их прямыми родоначальниками и источниками их возникновения. В этом основной смысл сформулированного нами закона двойного появления высших психических функций в истории развития ребенка. Таким образом, из коллективного поведения, из сотрудничества ребенка с окружающими людьми, из его социального опыта возникают высшие функции интеллектуальной деятельности.

Приведем еще несколько примеров, показывающих зависимость между развитием коллективных форм сотрудничества, с одной стороны, и индивидуальных способов поведения в виде высших психических функций-с другой. Прежде всего, скажем о споре. В свое время Д. Болдуин и Э. Риньяно высказывали мысль, что истинное размышление является не чем иным, как дискуссией, или спором, перенесенным внутрь личности. Пиаже сумел генетически обосновать эту мысль и показать, что в детском коллективе раньше должно возникнуть столкновение мнений, спор, для того чтобы позже у детей данного коллектива могло появиться размышление как особый процесс внутренней деятельности, неизвестный ребенку более раннего возраста. Развитие размышления берет начало в споре, в столкновении мнений — таков основной вывод этого исследования.

И в самом деле, по остроумному выражению Пиаже, мы охотно верим самим себе на слово. В процессе индивидуального мышления не может возникнуть сама задача проверить, доказать, опровергнуть известное положение, мотивировать утверждение. Доказать правильность своих мыслей, возразить, привести доводы-все это как задача приспособления может возникнуть только в процессе детского спора. "Это мое место, — говорит ребенок, которого наблюдал Пиаже. — Ты должен его мне уступить, потому что я всегда здесь сижу". — "Нет, оно мое, — возражает другой, — потому что я пришел раньше и занял его".

В наипримитивнейшем детском споре уже содержится зародыш будущих размышлений: понятие о причинности, доказательстве и т. д. Если в истории детского размышления, тесно связанного со спором, мы наблюдаем генетическую зависимость между коллективной формой сотрудничества и индивидуальным способом поведения в связи с развитием интеллекта, то на примере игр с правилами мы наблюдаем, как показал ряд исследований, ту же самую генетическую зависимость в связи с развитием детской воли. Умение управлять своим поведением, сдерживать непосредственные импульсивные действия, заменять их другими, вытекающими не из непосредственно воздействующей внешней ситуации, а из стремления подчинить свое поведение известному игровому правилу, направить поведение сообразно с задачами игры; умение координировать свои действия с деятельностью товарищей — одним словом, все элементы первичного управления собой, которые заслуживают названия волевых процессов, первоначально возникают и проявляются в какой-либо коллективной форме деятельности. Ее примером может служить игра с правилами. Потом эти формы сотрудничества, приводящие к подчинению поведения известному игровому правилу, становятся внутренними формами деятельности ребенка, его волевыми процессами.

Игра с правилами, следовательно, занимает такое же место в истории развития детской воли, как спор или дискуссия в истории развития размышления.

Если бы тема настоящей работы позволила нам подробно рассмотреть развитие каждой из высших психологических функций, мы могли бы показать, что сформулированные нами выше правила в одинаковой степени охватывают и такие функции, как внимание, память, практический интеллект ребенка, его восприятие и др. Везде и всюду развитие личности ребенка обнаруживается как функция от развития его коллективного поведения, везде наблюдается один и тот же закон перенесения социальных форм поведения в сферу индивидуального приспособления.

Этот закон, как уже сказано, имеет особое значение для правильного понимания развития и недоразвития высших психических функций у ненормального ребенка. Дефект и неразвитость высших функций стоят в ином отношении друг к другу, чем дефект и неразвитость элементарных функций. Это различие необходимо усвоить для того, чтобы найти ключ ко всей проблеме психологии ненормального ребенка. В то время как недоразвитие элементарных функций часто есть прямое следствие того или иного дефекта (например, недоразвитие моторики при слепоте, недоразвитие речи при глухоте, недоразвитие мышления при умственной отсталости и т. д.), недоразвитие высших функций у ненормального ребенка возникает обычно как добавочное, вторичное явление, надстраивающееся на основе его первичных особенностей.