Основы философии (о теле, о человеке, о гражданине). Человеческая природа. О свободе и необходимости. Левиафан

Чтобы понять, на чем основано утверждение теологов, что существуют абстрактные сущности или субстанциальные формы, мы должны рассмотреть, что, собственно, эти слова обозначают. Слова служат для того, чтобы регистрировать для нас самих и сообщать другим наши мысли и представления. Из этих слов некоторые суть имена представляемых вещей, как, например, названия всех родов тел, действующих на наши чувства и оставляющих отпечаток в нашем представлении; другие суть имена самих представлений, т. е. тех идей, или умственных образов, которые вызывают у нас видимые или вспоминаемые нами предметы. Иные суть имена имен или различных форм речи; так, универсальное, множественное, единственное

– имена имен, а определение, утверждение, отрицание, истина, ложь, силлогизм, вопрос, обещание, соглашение – имена определенных форм речи. Четвертые служат для обозначения того, что одно имя вытекает из другого или, наоборот, что они взаимно исключают друг друга. Так, например, когда кто-либо утверждает, что человек есть тело, он этим утверждает, что имя «тело» есть необходимое следствие имени «человек», так как и то и другое имя суть лишь различные названия одного и того же объекта, именно человека. Эта логическая связь между указанными двумя именами обозначается связкой «есть». И подобно тому как мы употребляем глагол «есть», латиняне употребляют глагол est, а греки εστι во всех его формах. Я не могу сказать, имеют ли все другие нации мира в их языках слово, соответствующее указанным глаголам, но я уверен, что они в этом не обязательно нуждаются, ибо расстановка рядом двух имен может служить для обозначения их логической связи, если это общепринято (ибо силу словам придает обычай), так же хорошо, как и глаголы «есть», или «быть», или «суть» и подобные.

И если бы оказалось, что имеется такой язык, в котором отсутствует глагол, соответствующий глаголу est, или «есть», или «быть», то люди, пользующиеся таким языком, были бы, однако, не менее способны делать умозаключения, выводить следствия и рассуждать обо всем, чем это делали греки и латиняне. Однако что стало бы тогда с такими наиболее часто употребляемыми терминами, как сущность, существенное, существо, которые произведены от указанных глаголов, и со многими другими словами, зависящими от вышеупомянутых терминов? Эти термины являются поэтому не именами существующих предметов, а лишь знаками, при помощи которых мы обозначаем, что мы постигаем логическую связь между одним именем или атрибутом и другим. Так, например, когда мы говорим: человек есть одушевленное тело

, мы это понимаем не так, что человек есть одно, одушевленное тело – нечто другое, а есть

, или бытие, – нечто третье, а понимаем это так, что человек и одушевленное тело одно и то же, ибо последовательность двух предложений: Если он человек, то он одушевленное тело

– есть истинная последовательность, обозначенная словом есть. Поэтому быть телом, гулять, быть говорящим, жить, видеть и подобные неопределенные формы глаголов, точно так же телесность, гуляние, говорение, жизнь, зрение и другие отглагольные существительные, обозначающие то же самое, не являются именами чего-либо существующего, как я уже более подробно рассмотрел это в другом мосте.