Основы искусства святости, том 1

Еще. Не есть ли оно некий семантический иероглиф, смысловой значок? Тогда это уже будет духовная вещь. В самом деле, в нем, как учит семасиология и подсказывает собственное соображение, как в скорлупе орех, заключается смысловое значение данного слова. Так конец ли здесь? Нет. Под этой оболочкой скрыто еще более глубокое существо слова: Священное Писание, собственно, им и интересуется. До сих пор была область естественная, человеческая, а теперь мы подходим к сверхъестественной, Божией. В слове заключается, наконец (а может быть, другой более мудрый и еще что усмотрит), явление духа и известная сила

(1 Кор. 2, 4 — 7iveu(ia и 5uv(ir|<;).

Это уже Священнотайна. Даже в бесовских культах, когда слову дается противоположное употребление, известна магия слова, особенно — в теургии.

Все это, конечно, вещи, которые не могут быть осмыслены материалистической наукой и неприемлемы для нее; но и у верующих профессоров старого времени я встречал выражения о той же теургии как «мнимой способности» воздействовать на богов и духов и т.д. Но ведь последнее знали (и использовали) древние жрецы, и даже в Священном Писании упоминается «язык бесовский» (Пс. 95, 5) -так что тут особенного? Так оно и есть на самом деле. Конечно, теперь, когда и самых бесов-то не признают, дело другое. И очень плачевное...

Так где же, в каком «яичке» находится сам Бог? И если в последнем, то куда же имябожники денут «скорлупу», остальные многие

оболочки единого слова?..

Имя Иисус значит «спасение»⁶, ибо Он,

как истолковал Ангел праведному Иосифу, спасет людей Своих от грехов их(Мф. 1,21).

Приложение О сне и бодрствовании

«Переходя затем к речи о том, как следует нам заповеди, рекомендующие наблюдения во всем мудрой умеренности, и ко сну прилагать, должны мы касательно сего следующее заметить, — говорит Климент Александрийский. — После ужина следует благодарить Бога за дарованные нам в течение дня удовольствия и за все вообще препровождение дня; затем и во сне мы не должны расставаться с Логосом (Христом). Роскошное постельное белье, золотом протканные на подушки покрывала,

-285-

расшитые золотом и другого рода пестрой вышивкой одеяла с шерстью на одной стороне подрезанною, пурпуровые халаты и дорогие (из пушных мелких зверьков) спальные накидки, пурпурные чехлы и занавесы поэта¹, (мягкие) шерстяные, (сверху курчавые) епанчи , постели более мягкие и приятные, чем самый сон, - все это нами должно быть оставлено. Не говоря уже о том, что такая роскошь навлекает на преданного ей порицание в постыдной изнеженности, спанье на шерстистых пуховиках и вредно. Тело в мягких этих постелях как бы в какой пропасти утопает и бывает как будто похороняемо... мягкие пуховики эти, как будто стены какие, возвышаются с обеих сторон тела. Сильная теплота этих пуховиков и питие не позволяет перевариваться... Неприлично святым (то есть христианам) спать и на кроватях, выложенных слоновой костью... Представляет собою этого рода искусство нечто суетное и к спальным ложам применяется безумно, потому что со сном ничего общего оно не имеет. Не следует посему ни особенной любви питать к таким вещам, ни хлопотливо добиваться обладания ими; тому, у кого они есть, пользование ими, конечно, не воспрещается, но задор на них несомненно должен быть обуздан; счастие заключается не в таких вещах... Одиссей под свое брачное ложе, покривившееся на одну сторону, камень подкладывал: столь деятельны были люди и столь проста была первоначально домашняя утварь; и это не только у людей частных и обыкновенных, но и у людей высокопоставленных, например, у вождей и царей греческой древности. Но к чему нам из оной к примерам обращаться? Патриарх Иаков спал на голой земле и под головой вместо подушки имел камень; и это не помешало ему именно в таком положении быть удостоенным сверхъестественного видения. И у нас посему, располагающих свою жизнь согласно с учением Христа, спальное ложе должно быть скромным и простым, но приличным; оно должно согласоваться с непритязательностью наших нравов; на нем во время лета наше тело должно быть защищено от жары, а зимой от холода. Кровати наши не должны иметь никаких украшений, и ножки их должны быть простые и гладкие; искусные резные и токарные на них работы часто служат путями и убежищами для гадких насекомых; эти ползают в углублениях украшений, не выпадая оттуда, и рука человеческая не вдруг может отыскать убежища их и самих их уничтожить там.

-286-