Вторая основная причина затруднений, на которые наталкивается трехступенная теория К. Бюлера, состоит в том, что, пытаясь показать внутреннюю логику развития поведения животных, Бюлер вместе с тем незаконно отвлекается от тех внешних условий, в которых протекает развитие, и от тех материальных анатомо-физиологических предпосылок, на основе развития которых только и может развиваться само поведение. Из этого вытекают два следствия: во-первых, процесс развития психики в животном мире, трактуемый вне каузальных связей его с его материальной основой, выпадает из общей системы современных научных представлений о ходе эволюции; сложный и многоветвистый путь биологического развития животных превращается у Бюлера в процесс, различные ступени которого вытягиваются в одну прямую линию, разделенную на три строго ограниченных отрезка. Во-вторых, Бюлер оказывается не в состоянии показать, в чем именно состоит и чем объясняются особенности описанных им форм психики у
Итак, главная задача, которую пытался разрешить К. Бюлер, а именно задача показать внутреннюю закономерность процесса духовного развития, остается неразрешенной. Инстинкт, дрессура и интеллект выступают в теории Бюлера лишь как три различных, последовательно налагающихся один на другой механизма, безразличных к тому содержанию, которое они реализуют, и поэтому не способных к подлинному развитию, к подлинному «самодвижению».
Критика трехступенной теории развития, как она представлена К. Бюлером, не снимает, однако, вопроса о ступенях развития и не освобождает от необходимости дать позитивную схему. При этом нужно учесть весь фактический материал эволюции форм поведения – как тот очень обширный материал, который лег в основу различения инстинкта, навыка и интеллекта, так в частности и материал о ранних доинстинктивных формах поведения, не учтенный в этой схеме.
В построении этой схемы мы исходим из того, что 1) различные ступени в развитии психики определяются изменением форм существования, материальных условий и образа жизни, в свою очередь влияя на изменение последнего.
Способность животного решать те или иные задачи, по которой обыкновенно судят об уровне его интеллектуальных способностей, не является плодом изолированно взятых психических его данных. Она существенно зависит от общих биологических особенностей данного животного и от того, насколько данная задача им адекватна. Так, например, крысы лучше, чем обезьяны, решают задачи на прохождение через лабиринт – не потому, что они вообще умнее обезьян, а потому, что специально эта задача более адекватна для тех специфических способностей, которые должны были развиться у них в связи со специфическими биологическими условиями их существования. По тем же причинам птицы, которые обычно прячут пищу на зиму, зарывая ее, особенно успешно решают различные задачи, требующие ориентировки в пространстве. Из этого вытекает, что научное изучение развития интеллектуальных способностей у животных не может замкнуться в абстрактном рассмотрении психических способностей, взятых сами по себе, а должно исходить из изучения конкретных биологических условий существования и жизнедеятельности животных. В конечном счете
В соответствии с этим мы намечаем – в порядке предварительной рабочей гипотезы – следующую схему:
0. Предысторические с точки зрения развития психики формы поведения – у простейших, у которых еще отсутствует нервная система и специализированные органы чувств, поведение которых регулируется физиологическими градиентами, тропизмами, определяясь в основном
Для развития психики собственная история существенно связана с развитием форм поведения, которые регулируются через посредство органов чувств и нервной системы. Эти формы поведения подразделяются сперва на две основные большие ступени:
I. Основанные на