Особо ценный информатор

– Поцелуй дома всех. Понимаю, что ничего ты не скажешь, просто поцелуй. Может, поймут. Мне приятно будет.

– Извини, конечно, но мне придется все эротические игрушки забрать с собой.

– Чего? – У меня глаза округлились, решил на секунду, что папа «умом тронулся».

– Не совсем то, о чем подумал. – С батарей и окон снять аппаратуру вибрирующую, ну и «глушилки» тоже. Инвентарь казенный, подлежит возврату. А тебе просили передать три счетчика посещений, три локатора нелинейных. Все по количеству уничтоженных тобою. Удержат ли с денежного довольствия – не знаю. Приедешь в отпуск – узнаешь.

Отец явно издевался надо мной. Пытался таким образом отвлечь от тяжелых мыслей.

Вместе быстро сняли приборы в виде белых шайб, что были налеплены на окна и батареи. Штатное, стандартное оборудование. «Глушилки» были мощными, хотя по внешнему виду не больше пачки сигарет, хотя энергии потребляли много.

Конечно, неплохо иметь хорошо защищенную от электронного и аудиоконтроля аппаратуру, но, увы, откуда у ресторатора такая мания преследования? И откуда деньги. Все эти электронные игрушки превышали стоимость моего кафе, вместе с запасами и персоналом.

Папа передал мне счетчики посещений и поисковики закладок.

– Не переживай, сынок! О домашних я позабочусь. Там все будет хорошо. Мы все тебя любим и ждем! Давай посидим минутку молча, на дорожку.

Присели. Он молча поднялся, пошел в коридор, надел куртку, кепку, порывисто прижал меня к себе, поцеловал в лоб. Перекрестился на православный обряд. Взял сумку. Она увесистая, сам укладывал оборудование. Тяжело старику таскать такие веса.

– С Богом! Ждем дома в отпуск. Счастливо! – сказал он напоследок и вышел.

Я подошел к окну и, спрятавшись за шторами, наблюдал, как отец идет по двору. Он не торопился. Не оборачивался. Знал же старый, что я наблюдаю! Остановился, сумку на землю, снял кепку правой рукой, левой пригладил волосы, кепку на место и скрылся за углом.

Я вылил остатки вина в бокал, выпил одним глотком и закурил, переваривая прошедшую ночь. Спать мне сегодня не придется. Сварил кофе и, снова подойдя к окну, смотрел во двор, по которому недавно прошел отец. Глупо, конечно, но, казалось, я видел его фантом, который раз за разом проходил через двор, поднимал кепку и приглаживал волосы. Помоги, Господи, моим близким! Сделай так, чтобы мы свиделись, и не раз!

Камень с души свалился, почти можно работать. По крайней мере, уже не стоит заниматься самоедством. Команды из Центра приступить к работе не было. Так что находимся в «горячем резерве». Ну хоть не в «консервах», все легче.

Но, как в старом анекдоте про нюанс, есть «нюанс». А именно, те неустановленные лица, которых Эллис опознала по повадкам как полицейских. Вот тогда они укрепили мое подозрение, что меня вот-вот «накроют».

Идти в полицию и наводить порядки – сумасшествие, вызовут бригаду и наденут рубашку с длинными рукавами.

Пойдем иным путем. Пересчитал наличность. Нормально, хватит.

И поехал я не на работу, а в северный район города. К пакистанцам. Не знаю, отдыхает ли когда-нибудь Ахмат, но он был на посту, невозмутимый как сфинкс, все видел, все слышал, удерживал в голове сотни комбинаций, криминальных и не очень, которые в этот момент проворачивались по всему Брюсселю.

Я опустил стекло машины, проезжая мимо, шутливо отдал честь, широко улыбнулся. Ахмат улыбнулся в ответ, чуть склонил набок голову.

Вот и моя любимая харчевня! Хозяин на месте. Народу нет. Тепло поздоровались. Когда заказал несколько блюд, он удивленно посмотрел на меня.

– Не завтракал еще, – пояснил я. – А к себе на работу не заезжал, прямо к тебе.

Было видно, что ему любопытно, но, сдерживая себя, он лишь улыбался. Дал команду приготовить завтрак, а сам вернулся к оставленному чаю. Нельзя в беседе с людьми с восточным менталитетом торопить события. Сначала надо расспросить про семью, дела, как у кого здоровье. Принесли завтрак. М-да. Размер порций был огромен, но и не съесть – обидеть хозяина, получается, что невкусно. Ну ничего. Времени у меня много. Эллис в кафе справится. Не звонит, значит, все в порядке. Я ел и нахваливал, живо интересовался, как они готовят, какие специи, в каком порядке добавляют. На самом деле, было очень вкусно, тут я не лукавил. Дошло дело до кофе с десертом. Недоев и недопив, полез в кошелек, но хозяин отрицательно замахал руками – гость же! Обидишь!

– Хорошо, пусть завтрак будет бесплатным. Спасибо, Рахмат. Но деньги возьми, это по другому поводу.

– Слушаю, – насторожился он.

– Мне нужен патефон времен Первой мировой войны. Для антуража в кафе. Не огромный, а среднего размера, в рабочем состоянии, пластинки того времени.

Хозяин закусочной недоверчиво покрутил деньги, что-то соображая:

– Ты можешь за треть этой суммы в любом антикварном магазине купить патефон с пластинками, а в лавке старьевщика еще дешевле. В чем подвох? – В его голосе прозвучала легкая угроза.

– Понимаешь, пока меня не было, ко мне в кафе приходили неизвестные с повадками полицейских. Задавали неудобные вопросы персоналу. Мне нужно узнать, кто такие, чего хотят?