Особый склад ума

Сьюзен направилась обратно, в редакцию журнала, но пошла туда не самым коротким путем, а кружным, более длинным: бо́льшую часть дороги ей хотелось пройти вдоль залива, чтобы потом лишь в самый последний момент свернуть от него в сторону. Когда она это наконец сделала, то оказалась на боковой улочке, на которой еще сохранились жилые дома. По какой-то причудливой случайности они не были снесены при застройке городского центра Майами всевозможными небоскребами и гостиничными комплексами, которые заполонили всю прилегающую местность бетонными громадами, стены которых поднимались над примыкающими улицами на головокружительную высоту. В итоге немногие улочки, что выпали из поля зрения подрядчиков и градостроителей, оказались на дне рукотворных железобетонных ущелий. Дул легкий ветерок, доносивший кисловатый запах жидкости для мытья стекол, которой регулярно обрабатывались снаружи окна офисных и гостиничных зданий, — он смешивался с соленым запахом моря, долетавшим со стороны залива. Сьюзен обратила внимание на то, что некоторые стены покрыты граффити. Группа рабочих, в роли которых выступали заключенные местной тюрьмы, осужденные на исправительные работы, счищала их при помощи растворителя, подаваемого под высоким давлением из шланга. Это был поистине сизифов труд. После очистки стены неизбежно становились полем деятельности тех же самых вандалов, которым так нравилось пачкать их под самым носом у ночных патрулей. Просто поразительно, как много успевали они нарисовать.

Она прошла дальше по улице, но задержалась в середине квартала перед совсем небольшим старым зданием, которое, пожалуй, даже правильнее было бы назвать просто домом. Оно притулилось между задней стеной гостиничного комплекса и большим офисным зданием — пришелец из давних времен, свидетель эпохи старого Майами, города изысканного и элегантного. Казалось, дом напоминает о том периоде в истории нынешнего огромного мегаполиса, когда тот еще был скромным городком, зажатым среди болот, тогда еще не осушенных, с небольшим, но быстро растущим населением и невероятным количеством москитов, — городком, которому ничто не предвещало в недалеком будущем судьбу крупного делового центра, столицы хип-хопа, средоточия неоновых вывесок и нескончаемого моря электрических огней. Перед домом была небольшая, но хорошо ухоженная лужайка. К входу в особняк вела подъездная дорожка, обсаженная по бокам цветами. Во всю длину его шла большая открытая галерея, типичная для старинных домов американского Юга. Импозантные двойные двери украшены резьбой, которую Сьюзен сочла несомненно ручной. Да и резные филенки, на ее взгляд, были явно из сухой южной сосны. Именно из нее сто лет назад делали такие вещи. Сухая южная болотная сосна становилась твердой, словно гранит, и тогда с ней не справиться даже самым зубастым термитам и древоточцам. Широкие окна, закрытые от палящего солнца решетчатыми жалюзи, закрывались еще и ставнями, спасавшими стекла во время частых в этих местах ураганов. Ставни защищали и от слишком яркого полуденного света. Особняк был двухэтажной постройкой с крышей из красной обожженной черепицы, которая, нагревшись за день, так и дышала жаром.

Сьюзен смотрела на особняк широко раскрытыми глазами и думала о том, что посреди бетонно-стального центра Майами это здание выглядит настоящим антиквариатом. Этот особняк, несомненно принадлежавший другому миру, был красив странной красотой, неподвластной времени, что казалось особенно ценным в мире, где правила бал сиюминутность. Сьюзен редко доводилось видеть старые дома, словно в Америке существовал против них тайный заговор.

Она шагнула вперед к особняку. Ей очень захотелось узнать, кто может жить в таком доме. Подойдя к дверям, она увидела рядом с ними, на одном из поддерживающих галерею столбов, небольшую медную табличку. Приблизившись к ней, она прочла: «ПОСЛЕДНЕЕ ПРИСТАНИЩЕ. РЕГИСТРАТУРА ВНУТРИ».

Сьюзен поколебалась, но затем все-таки медленно открыла одну из двойных дверей. Внутри было прохладно и царил полумрак. Два лениво вращающихся вентилятора с деревянными лопастями свисали с высокого потолка. Белые стены украшала отделка из темного дерева, смотревшаяся очень нарядно. Гладко натертый деревянный пол напоминал цветом осенние кленовые листья — такие, какими те бывают в ноябре. Справа от нее виднелась широкая лестница, тогда как слева находился стол красного дерева со старинной лампой, подобной тем, что когда-то имелись во всех солидных банках. На другом конце стола примостился одинокий компьютерный монитор. Когда Сьюзен вошла, на нее подняла взгляд женщина средних лет с пышной шевелюрой, в которой поблескивали серебряные пряди. Казалось, волосы у этой дамы стоят на голове дыбом от странных и неожиданных мыслей, которые рвутся из нее наружу.

— Здравствуйте, дорогая, — приветствовала ее дама.