Особый склад ума

Когда Клейтон остановился, то, прежде чем поднять глаза и посмотреть на дом, он напомнил себе: «Ты ничего плохого не сделал». По правде сказать, это мысленное замечание ему самому показалось странным. Повернув голову, он посмотрел на дом.

Прошедшие двадцать пять лет изменили его восприятие. Разница между девятилетним мальчиком и тридцатичетырехлетним мужчиной давала о себе знать. Дом показался ему гораздо ниже, чем прежде, и, несмотря на то что небо было обложено серыми тучами, гораздо светлее. Такого он даже не ожидал. Похоже, дом был выкрашен более светлой, чем прежде, краской. Там, где Джеффри помнил серые доски, которыми дом был обшит, цветом напоминающие сланцевые плитки, которыми кроют крыши, да черные ставни на окнах, теперь красовались белый сайдинг и темно-зеленые наличники. А еще он вспомнил, что прежде бо́льшая часть дома постоянно оставалась в тени, потому что когда-то во дворе рос большой дуб, которого теперь уже не было.

Выйдя из машины, он увидел человека, который, согнувшись, подрезал кусты рядом с крыльцом. В руках тот держал садовые ножницы. На доме висела табличка «ПРОДАЕТСЯ». Мужчина повернул голову, едва услышав, как хлопнула дверца машины, закрытая Клейтоном, и сделал быстрое движение рукой, словно потянулся за оружием, но не достал его, а стал ждать. На всякий случай Джеффри подошел к нему очень медленно, чтобы не возбуждать лишних подозрений.

На вид хозяину дома исполнилось лет сорок или более, он был плотного телосложения, с заметным брюшком. На нем были запачканные, измятые джинсы и старомодная куртка с меховым воротником, из тех, какие когда-то носили летчики.

— Чем могу быть полезен? — спросил он, когда Клейтон к нему приблизился.

— Пожалуй, ничем, — ответил Джеффри. — Просто я некоторое время здесь жил, когда был мальчишкой. Вот случилось проезжать мимо и вдруг подумалось, не взглянуть ли на прежнее жилье.

Мужчина кивнул, как бы подтверждая, что не считает появление незнакомца чем-то для себя угрожающим.

— Желаете его купить? Могу продать не слишком дорого…

Джеффри отрицательно покачал головой, и мужчина продолжил:

— Так вы здесь жили? Когда?

— Лет, наверное, двадцать назад. Ну а вы тут живете давно?

— Я не сказал бы. Всего три года. И мы с женой купили его у семьи, которая прожила здесь примерно столько же. А те приобрели его у жильцов, которые в нем тоже надолго не задержались. Этот дом побывал в руках многих владельцев.

— Да уж. А почему, как вы думаете?

Мужчина пожал плечами:

— Не знаю. Говорят, он вроде как несчастливый.

Джеффри посмотрел на него вопросительным взглядом.

Мужчина пожал плечами еще раз:

— Дело в том, что всем его обитателям, о ком я знаю, не слишком-то везло. Что касается меня, то я только что получил перевод по службе в треклятую Омаху. Господи! Придется тащиться туда с детьми, женой, котом и чертовой собакой. А они только начали привыкать к этому месту.

— Сочувствую.

— Парень, что жил здесь до меня, заболел раком. В семье, которая была до них, дочь попала под машину. Слышал, поговаривали, что в этом доме будто бы еще раньше кто-то кого-то убил. Да только кто и из-за чего — никто не знает. Я даже просматривал старые газеты, но так ничего и не нашел. Получается, просто несчастливый дом, вот и все. Хорошо, что у меня еще дела более или менее в порядке: ни пожара, ни чего-нибудь такого. А то действительно была бы настоящая беда.

Джеффри посмотрел на мужчину повнимательнее:

— Убийство, вы говорите?

— Ну или что-то в этом роде. Кто знает? Как я уже говорил, все словно воды в рот набрали. Хотите зайти посмотреть дом?

— Может быть, на минутку.

— С тех пор как вы здесь жили, его перестраивали три или четыре раза.

— Наверное, так и есть.

Мужчина провел Джеффри через парадный вход в маленькую прихожую, а затем, не задерживаясь, в комнаты первого этажа: на кухню, к которой пристроили еще одну гостиную, затем в старую гостиную, что побольше, и в маленькую комнатку, в которой, как помнилось Клейтону, прежде находился отцовский кабинет. Теперь она была заставлена стереоаппаратурой. Кроме того, здесь имелся телевизор с экраном чуть ли не во всю стену. Внезапно он почувствовал, что его мозг начинает работать необыкновенно быстро, как у математика, решающего глубоко засевшее в нем уравнение. Все в этой комнате выглядело светлей, чем раньше. И чище.

— У моей жены, — проговорил мужчина, — тонкий вкус. Ей нравится развешивать на стенах картины современных художников. И написанные маслом, и всякие там пастели. Которая комната была вашей?

— Та, что наверху. С полукруглой стеной.

— Понятно. Там теперь мой рабочий кабинет. Поставил туда встроенную мебель, в основном книжные полки, ну и компьютерный столик. Хотите посмотреть?

Джеффри вдруг вспомнилось, как он прятался в своей комнате, зарывшись головой в подушку. Он отрицательно покачал головой:

— Нет. Это не обязательно.