ОстанкиНО

Все хорошо не бывает. Медвежатники взломали двери, выкрали из Петиной квартиры драгоценности, деньги и, главное, компьютер.

На бриллианты и деньги – тьфу, еще заработает. А вот комп жалко.

Ринулся в магазин, купил искусственный разум лучше прежнего. Загрузил из архива фотки, видео. А компьютер, засранец, показывает лишь то, что загружено.

Побежал к мастерам-кудесникам.

А те лишь зенки таращат, когда он, заикаясь от волнения, поведал о своих надеждах и даже требованиях.

Кинулся в церковь. От душевной жути поставил килограммовую свечку, упал на колени.

Рядом уборщица шваброй шелыгает, а он молится, чтобы ему прежний компьютер небеса вернули.

Из храма – домой. Врубил комп.

А тот ему – как Петя с Римским папой в гольф играет. С принцессой Дианой на лошадке скачет. Вместе с Хемингуэем на яхте рыбу-пилу удит.

Умница, компьютер!

Исправился!

Ведь хуже нет, когда против тебя даже искусственный разум…

Встал, до хруста в косточках, потянулся. Широкая голливудская улыбка гуляла по его лицу.

– Поздравляю! Зубодробительный компромат.

– Самому нравится.

– Компьютер мы у этого сукина сына изымем. Опробуем на себе. Ладно! Теперь, давай, займись останкинскими дизайнерами. Высвети их прожектором истины. Не бойся ничего. Хлестко! Со всего плеча!

Компромат № 43

Кнопка храбрости

1.

Он панически боялся собак с их саблезубыми пастями, милиционеров с гибельными дубинками, прохожих с хищными взглядами. Он всегда ждал самого худшего. Вот-вот его схватят и раскрошат зазубренным тесаком на тысячу жалких кусочков.

Позвольте познакомить – Иван Горохов – телевизионный компьютерный дизайнер. Живет просто и размеренно. Отстучав по клавишам компа, он залезает под стеганое одеяло и, лязгая зубами, ждет прихода насильника.

Кто это будет? Женщина? Мужчина? Неразумное дитя? Или группа, кровно сколоченная бандочка?

Сплошные вопросы. Ваня читал, как одни отморозки натравили на жертву настоящего крокодила. И эта сволочь растерзала всех. Включая самих грабителей.

Все окна в Ваниной квартире были из бронированных стеклопакетов. Тройная входная дверь из танковой стали.

Но разве это остановит ублюдков?

Тем более, у Вани было что грабить. Профессия останкинского дизайнера приносила лихие бабки.

За ними, только за ними, за живой наличностью Иван мужественно выползал из дома. А одежду, пищу, журналы, видеокассеты ему приносили курьеры. Конечно, его могли ухайдакать и курьеры. Но у Горохова просто не было выбора.

Так, в слепом ужасе Ваня дотянул до своего сорокалетия. Ни жены, ни детей, ни друзей… Только лязганье зубов под одеялом, банковские переводы и электронные письма заказчиков с Ostankino.ru.

В день сорокалетия он, понурясь, вышел из дома. Надо снять в банке кругленькую сумму. Отметить. Юбилей, все-таки…

2.

Из банка, отчаянный шаг, лично зашел в продуктовый. Прикупить коньячка. Не хотелось даже десять минут ждать курьера.

Морды продавцов в магазине были кошмарны. Такие продадут не только товары, но и душу дьяволу, саму Родину. Что ж, стисни зубы, Ванек, и терпи.

В очереди к Ване подступили два полупьяных ханурика. Один в красном берете пошатывался на кривеньких ножках. Другой, лиловоносый толстяк с выколотыми якорями на медвежьих лапах, фальшиво насвистывал «тореадор, смелее в бой».

– Слышь, корешок, – обратился к Ивану владелец красного берета, – одолжи на бутылку. Трубы горят.

– Пожалуйста, – Горохов с готовностью отдал смехотворно малую сумму.

– Наш человек! – фистулой протрубил толстяк. – Третьим будешь?

– Где? – неожиданно для себя спросил Иван.

– А здесь! Рядом! – ткнул грязным пальцем в пространство Красный Берет. – Детский сад «Черемуха».

– Там уютнейшие грибочки во дворе, – осклабился толстяк.

– Я только закуску прикуплю и пойдем, – смело взглянул на пьянчужек Иван.

Если ему и суждено распрощаться с жизнью, то пусть это будет не лишено торжественности. В сороковую годину горького земного бытия.

3.

Выпили, и сразу полегчало. Теплая алкогольная волна без остатка растворила панический страх.

– Какой-то ты не такой! – ткнул Ваню в бок толстяк.

– Болеешь? – захрустел луковицей Красный Берет.

– Боюсь я всего, – горестно вздохнул Иван.

– Чего? – широко осклабился толстяк. Он ловко наполнил коньяком пластмассовые стаканчики, настрогал перочинным ножиком микояновскую колбасу.

– Я же сказал, всего.

– Ну, вздрогнем, – в предвкушении очередной дозы кадык Красного Берета заходил ходуном.

После второй рюмашки Ваня погрустнел и вновь испугался.

– Ну, я пошел, – пробормотал Ваня.

– Это не по-нашему. Третья рюмка – святая! – обиделся толстяк.

Дёрнули.

Толстяк смачно отодрал шкурку банана, искоса взглянул на Горохова:

– Не грусти, парень. Я тебе помогу.

– Как? – мученически усмехнулся Ваня.

– У каждого человека есть эта кнопка внутри. Кнопка храбрости.

– Научи его, – наполнил стакашки Красный Берет.

– Помолчи, Митрич, – толстяк опустил лапищу на плечо приятеля и зорко взглянул в Ванины глаза. – Эта кнопка находится здесь. Под солнечным сплетением. Вершок от сердца.

Ваня вздрогнул:

– Разыгрываете?

– Дура! – взвился Митрич. – Семёна этому в спецназе обучили.