Оставь окно открытым

- Может быть, все-таки не до зубов? - болезненно морщась, проговорил Василий Семенович.

- Может быть, и не до зубов, - грустно согласился Взялииобидели. Но все-таки все они были вооружены.

- Но, может быть, все-таки не все? - хмурясь, спросил Василий Семенович.

- Может быть, и не все, - уступил Взялииобидели, но лицо его при этом стало еще печальней. - Но один-то уж, во всяком случае, был вооружен...

- Может быть, и он не был вооружен? - с сомнением покачал головой Василий Семенович.

- Может, и не был, - уже с раздражением прошипел Взялииобидели. Но он сам признался, что дома он тайно хранит... не имеет значения, какой именно вид оружия. Важно, что этот пу... этот пу... стреляет!

- Пробками! - спокойно уточнил Василий Семенович.

- Неважно чем, - завизжал Взялииобидели. - Но я не желаю, чтобы мне угрожали всякими пу... которые стреляют всякими про...

Взялииобидели вытянул из кармана бумажку, со злобной ухмылочкой развернул ее и торжественно положил на стол перед Василием Семеновичем.

- Вот. Мое заявленьице. Здесь все написано. Так что извольте принять меры против банды вооруженных хулиганов!..

В этот момент Василию Семеновичу показалось, что букет цветов сам собой поднялся над графином и превратился в разноцветную радугу. Радуга пролетела через всю комнату прямо к его столу в потоке солнечного света, падавшего из окна.

"В отпуск пора. Переутомился, - с огорчением подумал Василий Семенович и потер лоб. - Не поймешь, что мерещится".

Вдруг в лицо ему пахнуло жаром и дымом. Заявление Взялииобидели ярко пылало посреди его стола. Языки пламени как-то радостно трепетали, скручивая бумагу, заворачивая черные уголки. В один миг оно превратилось в тончайшую, невесомую корочку черно-серого пепла.

- Значит, так, - Василий Семенович встал, легко касаясь кончиками пальцев лакированной поверхности стола. - Были у меня сегодня эти ребята, были.

- Вот оно что! - Взялииобидели злобно прищурил колючие глазки. значит, эти хулиганы меня опередили.

- Они не хулиганы, - устало хмурясь, сказал Василий Семенович. Выдумщики, шалуны, фантазеры, но не хулиганы. А собаку мучить мы вам не позволим. Вы это учтите.

- Сами своих собак учитывайте, - захлебнулся от ярости Взялииобидели. Он быстро засеменил к двери, бормоча: - Взяли и обидели... Ни за что обидели...

- Это ты правильно, - одобрительно произнес чей-то негромкий голосок совсем рядом.

Василий Семенович вздрогнул и тихо опустился в кресло.

На пресс-папье, спустив вниз тонкие ножки, спокойно сидел маленький человечек.

Василий Семенович сразу узнал его. Василий Семенович не мог не узнать его! Это был тот самый человечек, который в ту темную ветреную ночь столь загадочно очутился на кончике его папиросы. Да, это был он.

- Качни, пожалуйста, пресс-папье, - задумчиво попросил человечек.

Василий Семенович послушно нажал пальцем на край пресс-папье, отпустил. Пресс-папье лениво качнулось и остановилось.

- Нет, на качели совсем непохоже, - разочарованно протянул человечек.

Василий Семенович провел ладонью сверху вниз по побледневшему лицу.

- А я думал, мне это только приснилось, - слабо улыбнулся Василий Семенович.

- Терпеть этого не могу, - сердито скривил губы маленький человечек. - Ну почему, почему все говорят, что я им только снюсь! Конечно, я тоже могу присниться, как и всякий другой, чем я хуже? Но в данном случае это вовсе не сон!

Василий Семенович с тоской посмотрел на человечка, потом на графин, где уже не было никаких цветов.

- Цветы - это тоже был я, - скромно сказал человечек.

Василий Семенович почувствовал, что у него больше уже нет сил удивляться. И если сейчас произойдет еще что-нибудь непонятное или необыкновенное, нервы его просто не выдержат.

Человечек пристально посмотрел на него.

- Да ничего особенного, - неохотно объяснил человечек, - графин хрустальный, к тому же чисто вымытый. Вот я и воспользовался его гранями, как призмой. О чем речь? Я скорее-быстрее-сейчас же-немедленно разложился на семь составляющих меня цветов. Потом немного фантазии, всякие там цветочки-листочки - и все. Просто, как Солнышко!

- Так вы?.. Оказывается, вы!.. О, как я рад! - не себя от волнения воскликнул Василий Семенович.

- Да, - вздохнул человечек. - Я же тебе говорил: ничего особенного.

- Так вы?.. Так вы... луч?

- Ну, конечно, - снисходительно улыбнулся человечек.

- Тогда я могу ехать в отпуск! - с облегчением воскликнул Василий Семенович.

- А почему это раньше ты не мог? - нахмурился Веснушка, подозрительно оглядел Василия Семеновича. - Чем это я тебе мешал? Никогда еще я не слышал, чтобы солнечный луч мешал кому-нибудь ехать в отпуск. Может, ты слышал, а я нет.