Оставить на память (СИ)

Но надо было развеяться. Ника думала было порисовать, но поняла, что из-за долгого сна вот-вот упустит свет и, если ещё хочет его застать, то нужно выбираться из дома. Она быстро собралась, одевшись потеплей и перелив в термос ещё горячий кофе. Положила в рюкзак бумагу с карандашами, разделочную доску и пару бутербродов. Быстрым шагом она достигла северного берега, где открывался вид на соседний крошечный остров с крутыми неприступными берегами. Достав доску и используя её как мольберт, она, усевшись по-турецки на рюкзак, начала переносить на бумагу очертания скал. Ветер приятно обдувал лицо, а солнце иногда выглядывало из-за облаков, приятно согревая. Мирная вода сегодня благоволила, и Ника заметила вдалеке несколько рыбачьих лодок. Видела, как по палубе ходят люди, как распутывают сети, как чайки в надежде на лёгкий улов кружат над суднами. Она невольно любовалась этим спокойствием на море и занималась не столько рисунком, сколько созерцанием открывающегося вида. Сделав пару набросков, девушка слегка перекусила и внезапно осознала, что впервые за долгое время чувствует себя хоть немножко счастливой. Даже не смотря на телефонный звонок, принёсший ей неприятные новости. В её душе поселилось спокойствие и лёгкость — так себя чувствуешь, когда от действия обезболивающего отступает сильная боль. Есть только она и этот момент, несущий в себе тишину и умиротворение.

Как она только могла подумать о том, чтобы закончить свою жизнь? И вправду, после безрассудного желания спрыгнуть в океан, сейчас эта мысль могла вызвать только недоумение. Не было никакого апогея или резко повернувшихся обстоятельств. Было только ясное понимание того, что не всё ещё потярно. Может быть и стоило ощутить это отчаянное бессилие, чтобы, когда жизнь снова будет наполнять её, точно знать, что это только начало.

Ника почувствовала онемение в ногах и пояснице — слишком долго сидела в одной позе. В пятках стало покалывать. Пора было возвращаться. Она привстала с земли, отряхнулась и, уложив вещи в рюкзак, двинулась по направлению к хижине. Солнце клонилось к горизонту, свет уже уходил, а небо постепенно затягивало тучами. Девушка уже представляла как, вернувшись, затопит камин, приготовит ужин и заварит чай, и мыслями уже поедала жаренную картошку с фрикадельками. Но поднявшись на холм, увидела своего соседа. Он сидел спиной к ней на большом валуне, рядом с ним стоял открытый термос. Она огляделась вокруг, но нигде не увидела его собаки. Что ж, встречи с ним не избежать — Войт сидел прямо на пути её следования.

Её шаги он заслышал метров за пятьдесят и обернулся, явно не ожидая её увидеть. Но он улыбнулся и приподнял дымящуюся чашку в знак приветствия.

Вопреки своим ожидания, Ника не почувствовала ни малейшего смущения перед ним.

— Привет, — она остановилась рядом, всё ещё оглядываясь вокруг, — где ваш пёс?

Он усмехнулся.

— Кажется, за кем-то погнался. Не знаете, какие здесь водятся животные?

— Ничего крупнее мыши, полагаю. За всё время я не видела здесь никого, зато слышала по ночам шорохи.

Он отставил чашку.

— Хорошая погода сегодня, не правда ли? — Войт произнёс самое банальное, что мог придумать. Но обычно ведь так начинаются все разговоры. — Гуляли вдоль северного берега? Увидели что-то новенькое? Говорят, океан там видится совершенно по-другому, чем с западного.

Он с хитрым прищуром всматривался в её лицо, надеясь, что она как-то среагирует на его шутку. Но лицо Ники оставалось серьёзным. "Как жаль", — подумал Генри.

— Да, повезло, что я застала свет.

— Так вы рисуете? Художница?

— Да и нет, — Ника поймала себя на мысли, что Войт её специально вводит в разговор. Ну что ж, если она не хочет и в этот раз показаться невоспитанной, она примет такие правила. — Да, я рисую. И нет, не художница. Это скорее хобби. И полезное занятие, чтобы не терять навык в основной профессии.

— Можно я угадаю? — он встал с валуна. Закрыв и засунув в широкий карман термос, он развернулся к ней лицом. — Вы декоратор.

— Нет, но близко.

— Дизайнер! — Но лицо Ники по-прежнему не дрогнуло. — Дизайнер?.. — она многозначительно приподняла брови, приглашая докончить фразу. — Платьев!

— Интерьеров, — поправила она, приподняв уголки губ.

— Чёрт, — выругался Генри. — Почти угадал. Давно вы здесь?

— Пару часов.

— Я имел в виду, как долго живёте? Вы же не местная, я прав?

— Два месяца.

— Откуда вы?

Ей хотелось увильнуть от этого вопроса как и завершить этот разговор.

— Издалека, — размыто ответила она.

Он нахмурил брови, при этом улыбка не покидала его лица.

— У вас весьма приятный акцент. Не могу только понять какой, — он взглядом исследовал Нику, будто её лицо могло выдать её происхождение. — Вы очень стараетесь говорить с английским произношением, но ваше "r" более грубое и глубокое. Восточная Европа? Россия? Как вас зовут?

— Я на допросе? — не выдержала Ника, но не смогла сдержать улыбки. Ей даже нравилась эта игра в угадайки.