Осторожно! Работает госпожа попаданка

А Турмалин, увидев мою истерику, изменился в лице, ослабил хватку на плечах, а потом обнял и прижал к себе.

— Ань, Анечка моя, ну что ты? Ты же все равно мне дорога, кем бы ни была, — зашептал он мне в волосы. — И я хочу быть с тобой, несмотря ни на что. Мы правда поженимся и поедем в отпуск…

Я вытерла слезы о его тунику. Драться мне перехотелось — навалилась апатия. А ещё и Бергамот выбрался из переноски и прижался ко мне всем телом.

«Не зли, не зли его, — без конца транслировал он мне. — Ох, так вот почему меня все время к нему тянуло! Он не мог совсем спрятать свое сияние. Не зли его, Ань!».

— Ты не понимаешь. Ничего не понимаешь, — обречённо и очень горько прошептала я Сиятельному в грудь. — Не поженимся мы. И в отпуск не поедем. Ты разрушил все мои мечты и надежды. Я знать тебя не желаю.

Помотала головой для пущей убедительности, попыталась высвободиться из его рук, но он не отпустил.

— Не говори глупости, Анна! Чего ты хочешь? Я сделаю для тебя всё! — горячо заверил Дамир и принялся снимать губами слезы с моих ресниц.

— Верни Бергамота в его мир, а меня в мой. В моё тело. А себе забирай Эвианну. Ты её глаза сейчас целуешь, — зло выплюнула я. — И её губы все прошлые дни целовал. На ней и женись!

— Светило с тобой, Ань! Ты зря ревнуешь! — сделал неправильные выводы Сиятельный. — Это невозможно! Моя любовь только твоя, и мне не нужна Эвианна, мне ты нужна.

Три раза ха! Да какой там три? Сто раз! Любовь его!

— Не верю, — покачала я головой. Было настолько тоскливо, что не хотелось ни выяснять с Сиятельным отношения, ни что-то доказывать. Я испытывала горе от потери Малина, моего Мала, дорогого и близкого мне мужчины. — Так ты дашь разрешение на то, чтобы я отпустила Бергамота в его мир?

— Не дам. Тебе нельзя к источнику. Я сам его отпущу…

«Я уже не хочу в мрачный мир! — истошно завопил Мотя в моей голове. — Ань, давай останемся с ним?! Он слишком вкусный, чтобы я мог от него отказаться!».

Ну вот! Ещё не лучше! Вместо того чтобы дать иллюзорнику свободу, я сделала из него наркомана!

— Нет, Мот, ты отправишься домой и станешь главмраком, как и мечтал. Нечего тут тебе делать…

— Ты что, разговариваешь с мрачной тварью? — турмалин от крайней степени изумления даже голос повысил.

— Как видишь, — пробурчала нелюбезно.

Мне теперь смысла нет скрывать свои способности.

— Но как, Аня? Ты что, умудрилась подойти к источнику и получить какую-то силу? Но я не чувствую от тебя тёмной энергии.

— Откуда мне знать, ваше сиятельство? — издевательски спросила я, разведя руками. — Помните — я не местная! Я из мира, где вообще нет никакой магии!

Мне хотелось топать ногами.

— Ничего, ничего, что бы там ни было, я тебя в обиду не дам, не бойся, — сделал турмалин какие-то выводы и утешил сам себя.

— Да я и не боюсь! И защиты мне твоей не надо! — вскипела я на это. — Я не шучу, Дамир! Или Малин. Не знаю как там тебя — без разницы! Мы не будем вместе. Давай отправляй Мотю домой, а меня в Нижний, и покончим с этим.

— Я не отпущу тебя. Ты моя, — заявил сиятельный гад и посмотрел на меня так, что сердце ухнуло.

— А вот хрен тебе! — сквозь сжатые зубы процедила я и показала ему средний палец. — Можешь меня на цепь посадить даже, но твоею я от этого не стану. Буду тебя ненавидеть ещё сильнее, если посмеешь принуждать!

— Да чтоб тебя! Почему с тобой так сложно? — схватился за голову викинг, а я невольно залюбовалась его покрытыми рисунками руками.

Как есть гад и гипнотизёр! Тряхнула головой, пытаясь взбодриться.

— Наверное, потому что я воспитана в другом мире! Я сорок лет прожила в нем и мне никогда не стать такой, как ваши женщины! — отчаянно бросила последний довод. — Забудь меня и не мешай пытаться наладить эту жизнь, если не можешь вернуть мне мою.

— Сорок? Девочка совсем… Мне гораздо больше, — невозмутимо парировал Сиятельный. — Прости, я не смогу поменять ваши души местами ещё два месяца, Анна. А даже когда смогу, подумай хорошенько — тебе это надо? Эвианна — не ты, она не смогла приспособиться к новому миру и телу. Когда я видел её последний раз, она лежала на больничной койке…

Трындец! И он мне об этом так просто заявляет? Убью гада!

— Какой же ты мерзавец, турмалинище! — вместо того, чтобы кинутся на него, я закусила костяшки пальцев, чтобы не разрыдаться. — Бедная девочка! Бедное моё тело! Видеть тебя не могу больше.

На этом я развернулась и пошла к выходу, пытаясь сдержать слёзы. Но он догнал и ухватил за руку.

— Куда ты, сумасшедшая? Тебе нельзя в таком виде за ворота! — рявкнул Мал. — Подожди в моих покоях, пока я выпущу иллюзорника, а потом я сам спущу тебя в Нижний.

— Я тебе не верю. Мне нужно убедиться, что ты не наденешь на Бергамота новый ошейник, а в самом деле отпустишь.

«Да-да! Пусть наденет на меня новый ошейник и оставит себе! И тебя пусть тут оставит! И Фритку заберём», — Мот совсем ошалел от сияния лорда и впал в опьянение.

Я подняла его на руки и прижала к груди.

— Хорошо, идём вместе — скрипнув зубами, процедил турмалин и, активировав свое кольцо, открыл переход прямо к колодцу, а потом обхватил меня за плечи и утянул в светящийся портал.