Осторожно, женское фэнтези

   Он разводит руками, задевая сидящую рядом щупленькую брюнетку в темно-синем костюме. Та недовольно морщится, проводит рукой по щеке, словно проверяя, не исчезли ли с нее затейливо переплетенные серебристые линии, и выговаривает, задумчиво глядя то ли на меня, то ли сквозь:

   - Да, это так. Она закончит свою историю на Трайсе и восстановит естественный ход событий, а с ним и границы миров. Но к искажениям реальности она отношения не имеет.

   - Она написала об этом, - напоминает девушка с золотым рисунком. Смотрит, ожидая поддержки, на Мэйтина.

   Кажется, я знаю, как ее зовут...

   - Она не писала об этом, - отмахивается раздраженно пепельноволосая. - Конкретно об искажении реальности - нет.

   - Но она создала предпосылки к такому развитию событий, - говорит старик.

   - Хочешь сказать, она - все-таки демиург? - уточняет скептически бритоголовый.

   - Я бы так не сказал, - заговаривает сидящий слева от верховного божества молодой мужчина. Длинными белоснежными волосами и сероватой кожей с рисунком белесых шрамов он похож на эльфа, но в глазах у него горит лиловое пламя, а слишком яркие, кроваво-красные губы, приоткрываясь в улыбке, обнажают два ряда мелких, острых как иглы зубов. - Демиург - создатель миров. А как назвать создателя проблем?

   - Мэйтин, - отвечает брюнетка в синем. - Это ему все время неймется. Зачем были нужны новые отражения? Я говорила, что хватит и эльфов. А он? "Они слишком похожи на нас, с ними скучно"! Зато с людьми теперь весело!

   - Да-да, - соглашается полная дама с уложенными ракушкой синими волосами. Рисунок на ее коже тоже синий, а сама кожа - алебастрово-белая. - Это все его идеи: а давайте создадим новые отражения, а давайте наделим их магией...

   - А кто научил их переписывать судьбу? - "обвиняемый" строгим взглядом обводит божественное семейство. - Тоже я?

   Небожители сникают. Все, кроме "зубастика".

   - Драконы, - усмехается он, и я вспоминаю: галактикой его звали Эллои.

   - Драконы, - ворчит Мэйтин. Смотрит на меня лукаво и немного виновато: - Разберешься?

   - Разберусь, - отвечаю я, не подумав. Во сне вообще плохо получается думать.

   - Вот и славненько, - радостно хлопает он в ладоши. - Все слышали? Она разберется. Совещание закончено.

   Что значит - закончено? Как? Я... Я не это хотела сказать!

   Но сказать ничего не получается. Я - ничто. Пылинка во Вселенной. Боги не слышат и не видят меня, если сами того не хотят.

   А они не хотят.

   Встает с кресла и растворяется в воздухе бородатый старик.

   Синяя дама рассыпается мелким песком и просачивается под пол.

   "Азиатку" уносит порывом ветра вместе с куском стены, и становится видно, что снаружи нет никакого мегаполиса - только бесконечность космоса...

   Наконец, на висящем в вакууме клочке комнаты с болтающимся на одном креплении окном и огрызком стола остаемся лишь мы с Мэйтином.

   - Испугалась? - улыбается он. - Думала, уйду, не дав ответов?

   - Дашь? - спрашиваю с надеждой.

   - Не все.

   Кто бы сомневался!

   - Кто-то изменил свою судьбу, - говорит он. - Был в древности ритуал, позволяющий сделать это, объединив силу нескольких магов. На добровольной основе, конечно же.

   - Хочешь сказать, что пропавшие добровольно... - начинаю я, но меня прерывают.

   - Нет, не хочу. Я сказал, что такова была первоначальная идея. Но любое заклинание можно доработать. Изменить. Извратить. Люди хорошо преуспели в этом.

   - И что же...

   - Отыщи книгу. Узнай, почему маги отдавали свои судьбы в чужие руки. А главное - найди того, кто все это организовал.

   - Как?!

   - Ты должна знать. Ты писала судьбы этого мира. Чья пошла по другому пути?

   - Я не писала обо всех. Ты понимаешь? - голос дрожит и срывается на крик. - Не писала обо всех! Не знала их до того, как попала сюда!

   - Тогда думай, - следует спокойный ответ, после которого - я точно знаю - он снова исчезнет...

   - Подожди! - успеваю выкрикнуть, пока он еще здесь. - Книга. Ты сказал отыскать книгу. Какую?

   И моргаю. Всего на секунду закрываю глаза, а открыв, оказываюсь в знакомой уже темноте терминала.

   - Такую, - отвоевав у мрака светлое пятнышко, появляется передо мной Мэйтин. У него в руках книга, которую я читала, прежде чем попасть на Трайс. - Книга судеб. Она может выглядеть иначе, но ты узнаешь ее, когда увидишь.

   - Как?

   Но в этот раз он уже исчезает, вместе с книгой и светом. Остается лишь голос:

   - Дверь позади тебя.

   И зачем было мне сниться, чтобы потом выставить вон, ничего нормально не объяснив?

   Шарю рукой по стене, нахожу на ощупь обещанную дверь, тяну за ручку... и замираю удивленно на пороге нашей с Мэг спальни. А когда вижу, кто сидит в обнимку с подругой-целительницей на моей кровати, способность удивляться пропадает начисто. Словно так и должно быть: терминал, дверь и - вот она я... точнее, Элизабет Аштон собственной персоной...

   - Это было так чудесно, Мэг, - шепчет голос, который я привыкла считать своим. - Как сон, но не сон, а как будто на самом деле, понимаешь?

   - Угу, - соглашается Маргарита. - Понимаю. Пить надо меньше.