Острие копья

Это был всего лишь еще один пансион. По той или иной причине все они выглядят одинаково, будь то заведение с претензией на Пятидесятых улицах Манхэттена, или особняк из бурого песчаника к западу от Центрального парка, битком набитый целомудренными актрисками, или же итальянский притон вроде этого на Салливан-стрит. С некоторыми мелкими различиями, конечно. Такими, как запах чеснока, например. Сперва Мария Маффеи отвела меня к домовладелице, славной толстухе с влажными ладонями, приплюснутым носом и со множеством колец на пальцах, а затем проводила вверх по лестнице в комнату брата. Я немного осмотрелся, пока Мария ходила за служанкой, подслушавшей тот телефонный разговор. Комната приличных размеров с двумя окнами располагалась на третьем этаже. Потертый ковер, мебель старая и кое-где поломанная. Однако жилище содержалось в чистоте и в целом производило бы неплохое впечатление, если бы не крики уличной шпаны, ворвавшиеся внутрь, едва я открыл окно, чтобы проверить, остались ли еще у «родстера» колеса. В углу один на другом лежали два больших саквояжа: один хлипкий, старый и уже совершенно негодный, другой тоже старый, но все еще крепкий и в весьма хорошем состоянии. Оба были не заперты. Хлипкий оказался пустым, пригодный же содержал множество небольших инструментов различной формы и величины, частью с бирками ломбарда, а также куски дерева, металла и прочие запчасти вроде пружин. В шкафу обнаружились мужской костюм, два рабочих комбинезона, пальто, две пары туфель и фетровая шляпа. В ящиках комода с зеркалом, стоявшего между окнами, был набор – не такой уж и скудный для человека, около года жившего за счет сестры, – рубашек, галстуков, носовых платков, носков и разнообразнейшего хлама вроде шнурков, карандашей, фотокарточек и пустых жестянок из-под трубочного табака. В верхнем ящике нашлась скрепленная резинкой пачка из семнадцати писем в конвертах, все с итальянскими марками. Там же беспорядочно валялись чеки, оплаченные счета, упаковка писчей бумаги, несколько вырезок из газет и журналов да собачий ошейник. На крышке комода, помимо расчески, щеток и прочих причиндалов, как называл это Вулф, лежало пять книг (на итальянском, кроме одной) со множеством рисунков и схем, а еще груда журналов – трехлетняя подборка ежемесячных выпусков одного и того же названия «Художественная обработка металла». В углу, возле правого окна, стоял простой верстак из необработанного дерева, с изрезанной и исцарапанной столешницей, на которой располагались небольшие тиски, точильный камень и полировальный станок с электрическим шнуром, достаточно длинным, чтобы дотягиваться до лампового патрона, плюс еще кое-какие инструменты вроде тех, что хранились в саквояже. Я осматривал точило, чтобы определить, как давно им пользовались, когда появилась Мария Маффеи со служанкой.

– Это Анна Фиоре, – представила ее Мария.

Я подошел и пожал руку горничной, невзрачной девушке лет двадцати с кожей цвета высохшего теста. Вид у нее был такой, словно ее напугали в младенчестве и она до сих пор не оправилась от потрясения. Я представился и сказал, что узнал от мисс Маффеи, будто Анна слышала разговор мистера Маффеи по телефону перед его уходом в понедельник вечером. Она кивнула.

– Полагаю, мисс Маффеи, – обратился я к Марии, – вы хотели бы вернуться к себе на Парк-авеню. Мы с Анной поладим.

Она покачала головой:

– Если я вернусь к обеду, ничего страшного не случится.

Это меня немного разозлило. Положа руку на сердце, я был согласен с Даркином: дело безнадежное и мы лишь напрасно тратим на него время. Поэтому я заявил Марии Маффеи, что с легкостью справлюсь без нее и ей лучше уйти. Если что появится, Вулф даст ей знать. Она бросила взгляд на служанку, показала мне зубки и ушла.

Я поставил пару стульев друг перед другом, усадил девушку на один из них и выудил свой блокнот.

– Вам нечего бояться, – успокоил я ее. – Самое худшее, что с вами может случиться, – окажете услугу мисс Маффеи и ее брату. А быть может, получите от нее кое-какие деньжата. Вам нравится мисс Маффеи?

Анна как будто все-таки испугалась, словно удивившись, что кто-то счел необходимым озаботиться ее предпочтениями и антипатиями, однако ответ ее был вполне ожидаемым:

– Да, она мне нравится. Она милая.

– А мистер Маффеи?

– Да, конечно, он всем нравится. Если только он не пьяный. Девушкам тогда стоит держаться от него подальше.

– Как получилось, что вы услышали звонок в понедельник вечером? Вы его ждали?

– Да как же я могла ждать его?

– Не знаю. Это вы взяли трубку?

– Нет, сэр. Миссис Риччи. Она велела мне позвать мистера Маффеи, и я поднялась наверх. Потом я убиралась в столовой, а дверь была открыта, и потому я услышала его разговор.

– Вы слышали, что он отвечал?

– Ну конечно. – В ее голосе прозвучала насмешка. – Мы всегда слышим каждое слово, которое жильцы говорят по телефону. Миссис Риччи тоже слышала его, и она слышала то же, что и я.

– И что он говорил?