Остров мертвых

— Главный мой интерес — это написать занимательную книгу о путешествии, — сказал он, — но для меня представит интерес любая информация о нашем пути. Во всяком случае, я считал, что это — ваша работа. Что же касается земных традиций и здешних текущих проблем, то общее представление о них я имею, и они не очень меня занимают.

Дос Сантос, который ходил и курил в ожидании, пока сготовят еду, остановился в полушаге от нас и сказал:

— Шрин Штиго, что вы думаете по поводу Движения Возвращенцев? Вы сочувствуете нашим целям? Или считаете затею эту мертворожденной?

— Да, — сказал он, — последнее. Я убежден, что если кто-то мертв, то единственная его обязанность — это удовлетворить потребителя. Я уважаю ваши цели, но я даже не вижу, как вы можете надеяться на их реализацию. Почему люди должны отказываться от гарантий своей безопасности ради возвращения сюда? Большинство представителей нынешнего поколения никогда даже не видели Землю, кроме как на пленках, — а вы должны признать, что это весьма маловдохновляющие документы.

— Я с вами не согласен, — сказал Дос Сантос, — и я считаю ваш подход ужасно патрицианским.

— Именно таким он и должен быть, — ответил Миштиго.

Джордж и еда появились почти одновременно. Два официанта стали накрывать на стол.

— Я бы предпочел есть один за маленьким столом, — объяснил Дос Сантос официанту.

— Вы здесь, потому что вы просили быть здесь, — напомнил я.

Дос Сантос взял себя в руки и глянул тайком на Красный Парик, которая по воле случая сидела справа от меня. Мне показалось, что я засек едва уловимое движение ее головы, сначала налево, затем направо.

Дос Сантос собрал все черты своего лица вокруг маленькой улыбки и слегка кивнул.

— Простите мне мой латинский темперамент, — заметил он. — Мне вряд ли удастся обратить кого-либо в веру Возвращенцев за пять минут, и каждый раз мне трудно скрыть свои чувства.

— Это уж точно, — сказал я и добавил: — Я голоден.

Он сел напротив нас, рядом с Джорджем.

— Узрите Сфинкса, — сказала Красный Парик, указывая на гравюру на дальней стене, — чья речь — то долгое молчание, то вдруг загадка. Он стар как само время. В высшей степени уважаем. Дряхл вне всякого сомнения. Рот он не открывает и ждет. Чего? Кто знает… Вы испытываете тягу к монолитному в искусстве, Шрин Штиго?

— Иногда, — заметил он, сидя слева от меня.

Дос Сантос быстро глянул через плечо и снова посмотрел на Диану. Он ничего не сказал.

Я попросил Красный Парик передать мне соль, и она передала. Мне и в самом деле хотелось высыпать на нее соль, чтобы она застыла соляным столпом[45], и тогда бы в свободное время я бы наконец познал ее, но вместо этого я использовал соль для картошки.

И в самом деле, узрите Сфинкса!

Солнце в зените, короткие тени, жара — вот как это было. Я не хотел, чтобы какие-нибудь вездеходы или скиммеры портили картину, поэтому заставил всех идти пешком. Это было недалеко, и я выбрал несколько окольный путь, чтобы достичь предполагаемого эффекта.

Вкривь и вкось мы прошагали милю, где карабкаясь, где спускаясь. Я конфисковал у Джорджа сачок для бабочек, чтобы избежать раздражающих пауз, когда мы пересекали несколько клеверных полей, лежавших на нашем пути.

Ходьба обратно сквозь время — вот что это было: мимо стремительно проносились птицы ярких расцветок (фьють! фьють!), а стоило нам только подняться на какой-нибудь небольшой пригорок, как далеко на горизонте возникала пара верблюдов. (Очертания верблюдов, как будто рисунок углем… Но хватит об этом. Никого не волнует впечатление от верблюдов. Даже самих верблюдов, если уж по правде. Бедные больные животные…) Невысокая смуглая женщина устало тащилась мимо с высоким кувшином на голове. Миштиго отметил сей факт для своего карманного помощника. Я кивнул женщине и произнес приветствие. Женщина ответила на приветствие, но, естественно, не кивнула. Эллен, уже мокрая от пота, обмахивалась большим зеленым треугольником из перьев; Красный Парик шагала прямая, высокая, капельки испарины выступили на верхней ее губе, а глаза были спрятаны за солнечными очками, затемнившимися до своего предела. Наконец мы добрались. Мы взобрались на последний невысокий холм.

— Глядите, — сказал Рамзес.

— Madre de Dios![46] — сказал Дос Сантос.

Хасан выругался.

Красный Парик быстро повернулась ко мне, затем обратно. Из-за ее солнечных очков я не смог прочесть выражения ее лица. Эллен продолжала обмахиваться.

— Что они делают? — спросил Миштиго. Впервые я видел его таким удивленным.

— Ничего особенного, — сказал я, — они разбирают великую пирамиду Хеопса.

Последовала пауза, а затем Красный Парик спросила:

— Зачем?

— В общем, затем, — сказал я, — что в этих местах нехватка строительных материалов. Камень из Старого Каира радиоактивен, вот они и добывают стройматериал, растаскивая по частям этот древний кусок твердого геометрического тела.

— Они оскверняют памятник великому прошлому рода человеческого! — воскликнула она.

— Нет ничего дешевле, чем великое прошлое, — заметил я. — Мы же имеем дело с настоящим, и сейчас им нужны строительные материалы.