Остров на птичьей улице

— Куда ты идешь?

— Далеко. Я должен взять кое-что на веревочной фабрике.

— Ты не боишься?

— Когда как.

Тогда она сняла с косички заколку и протянула мне. Потом ушла. С минуту я прислушивался, как она спускается по лестнице. Потом подошел к более освещенному месту и рассмотрел ее подарок. Я даже не сказал ей, как меня зовут.

Грабители

С чердака веревочной фабрики спускалась вниз железная лестница. Я проверил, достаточно ли она прочная, — так учил меня отец, — а потом спустился вниз. Шел на цыпочках. Все было заперто. Дверь на складе тоже. Я посмотрел во двор. И тут увидел сторожа. Он сидел на лавке в середине двора под осиной и курил. На нем было кожаное пальто и сапоги. Я его не узнал. Он не был на фабрике ни разу. Я мог бы пробраться на склад через одно из окон со двора. Если бы хотя бы одно окно не было закрыто. И если бы сторож не сидел во дворе. И если бы… если… Поэтому я с огорчением решил вернуться и по дороге прихватывать на крышах бельевые веревки, какие будут. Смогу сплести из низ толстую веревку. Думал так, но все-таки не двигался с места.

Наша фабрика немного напоминала мне дом. Здесь я, папа и Барух работали с самого начала зимы. Сторож поднял голову и посмотрел на окно, возле которого я стоял, как будто почувствовал, что кто-то на него смотрит. Я не сдвинулся с места. Стоял на некотором расстоянии от стекла. Он не видел меня. Посидел еще немного, потом поднялся и начал ходить по двору. И тут кто-то постучал в железные ворота. Не просто постучал. Два раза. Перерыв. Потом три раза. Перерыв. Потом подряд пять раз. Перерыв. Еще раз. Я сразу узнал этот стук. Сторож подошел к воротам и с треском раскрыл их.

Вошли два человека.

— Вас кто-то видел? — недовольно спросил сторож. — Ведь я же говорил вам прийти ночью!

Они начали оправдываться. Я не слышал, что они там говорили. Стояли ко мне спиной. Говорили вполголоса. Потом сторож вошел в подъезд. Для большей безопасности я поднялся на последний этаж. Я слышал, как сторож открыл дверь на складе. Через некоторое время они начали выбрасывать тюки с веревками из окна на двор. «Воры», — подумал я. Потом увидел пустые мешки, которые полетели на двор. Втроем они вышли на улицу и начали запихивать веревки в мешки. Завязали веревкой каждый мешок. Это были хорошие веревки, толстые и тонкие. Точно такие, какие были нужны мне.

Они поволокли завязанные мешки к воротам. Мне не было видно, что они там делали. Слышал только, как открылась калитка и как она захлопнулась. Потом услышал их удаляющиеся шаги. Стало тихо. Я скатился по лестнице и помчался к воротам. Схватил мешок. Он был для меня слишком тяжелый. Тогда я поднял второй мешок, перочинным ножом развязал затягивающую его веревку и проверил содержимое. Потом снова завязал его и поволок за собой ко входу в здание и вверх по лестнице. С огромным усилием мне удалось поднять его по железной лестнице. Потом я поднял наверх саму лестницу. Точно такая лестница мне была нужна для того, чтобы подняться с нижнего пола на верхний. Я перенес мешок и лестницу к проходу, который выходил на крышу. Лестницу оставил здесь. Не хотел поднимать ее на крышу при свете дня. Это было просто невозможно — быстро пройти с такой тяжелой лестницей по доскам, на которых стояли трубочисты, когда работали на крыше. «Вернусь сюда как-нибудь ночью и заберу ее», — подумал я.

С мешком я добрался до нашей квартиры. Совсем не боялся. Еще раньше, проходя мимо, я хотел спуститься в квартиру и посмотреть, как там дела. Может, даже спуститься в бункер и попросить немного еды у господ Грин.

В нашей квартире все было перевернуто. Все более или менее ценное исчезло. Мебель была сдвинута с места. У меня просто заболело сердце. Квартира выглядела точно так же, как те квартиры, в которых я побывал до этого. Да и почему бы ей выглядеть иначе? Я зашел в уборную постучать, чтобы открыл кто-нибудь из семейства Грин. Как только я начинал думать о них, сразу же поднималась злость.

В гетто, еще до того, как начали высылать людей, я задерживал дыхание, проходя мимо тех, кто мне не нравился. Понятно, что я не был с ними знаком. Но это было видно. Они не были вонючими. Но я задерживал дыхание, чтобы не вдыхать «их» воздух. И не дышал до тех пор, пока они не проходили мимо. Когда мы знакомились с семейством Грин, я сразу задержал дыхание. Потом они не раз приходили к нам и сидели в нашей комнате. Мы даже построили вместе с ними бункер, и я был вынужден дышать рядом с ними. Но несмотря на это, я так и не полюбил их.